Иллюзия

— Вначале избить, затем запугать и пообещать, что, если она сообщит им нужную информацию, они ее отпустят. Убийца, нанося ей последний удар, стоял сзади. Он рассматривал это как свою работу, долг или задание. И, скорее всего, не видел особой нужды в том, чтобы затягивать ее выполнение, доставлять своей жертве больше боли, чем нужно. То есть в его преступлении не было ничего личного.

Моррис кивнул, но, коснувшись плеча покойной, тихо произнес:

— Боюсь, что у нее на сей счет имелось другое мнение.

Глава 3

Ева шла по зданию центрального управления в момент пересменки. Здесь толпились полицейские, закончившие смену, и те, кто, подобно ей, пытался найти нужных людей для продолжения расследования.

Она остановилась около автомата с едой, критически оценивая варианты, которые он ей предлагал. И в конце концов выбрала то, что имело самое привлекательное название — «Датский черничный пирог».

Она ввела свой код и номер выбранного продукта. И в результате не получила ничего, кроме скрежета и бессмысленного сверкания огоньков.

— Ну, давай же, сучка! — Ева повторила требуемые операции и на сей раз услышала слабое попискивание. — Черт, я должна была знать с самого начала, что у меня ничего не выйдет.

Еву всю жизнь преследовали неудачи с любыми механизмами. И теперь получение из автомата этого примитивного суррогата завтрака стало для нее вопросом принципа.

Она ударила по автомату ногой.

«Акт вандализма или просто применения физической силы к автомату может закончиться лишением права пользоваться его услугами на период от тридцати до девяноста дней. Пожалуйста, вставьте монету, кредитную карточку или наберите свой код, а затем сделайте выбор продукта».

— Вот что я с тобой сделаю, жалкая куча железного хлама. — И она отвела ногу, чтобы нанести по автомату следующий удар.

— Привет, Даллас! — К ней подошел Бакстер, самый элегантный из всех ее детективов. — Какие-то проблемы?

— Эта паршивая куча металлолома не желает поделиться со мной кусочком своего дерьма, замаскированного под названием «Датский черничный пирог».

— Позволь мне попробовать. — Посвистывая, Бакстер ввел свой код и нажал на кнопку, соответствующую «Датскому черничному пирогу». Тот бесшумно опустился в ячейку. Ева презрительно созерцала пирог, пока автомат радостно перечислял его совершенно непроизносимые химические ингредиенты и расхваливал в высшей степени сомнительную питательную ценность.

— Ну вот, пожалуйста, лейтенант. — Бакстер извлек продукт из ячейки и протянул Еве. — Угощаю.

— Как эти железные монстры меня узнают? И почему они придают моей персоне такое большое значение?

— Возможно, это как-то связано с биохимией, с телесными энергиями.

— Трудно поверить в подобную ерунду.

— Как бы то ни было, свой «Датский черничный пирог» ты получила.

— Да, спасибо.

— Кстати, мы с Трухартом закрыли дело о двойном убийстве. Убийцей оказалась бывшая подружка, не пожелавшая стать бывшей.

Ева вошла в архив своей памяти.

— Да, я помню, двое забиты до смерти в Челси.

— Именно так, — подтвердил Бакстер, когда они отошли от автомата. — Их обоих забили монтировкой. Я вначале предположил, что «бывшая» наняла кого-то или своими женскими чарами принудила к совершению преступления. Ведь такое жуткое убийство. Никогда не подумаешь на женщину.

— Почему?

— Ну, вы же понимаете, лейтенант. Женщины, как правило, прибегают к яду — в общем, к более эстетичным методам. А эта, настоящая крошка, ростом едва до пяти футов дотягивает. У нее и мускулов-то почти нет. Но Трухарту удалось ее расколоть.

— Трухарту, — повторила Ева, вспомнив идеально выбритого добряка-полицейского, которого она выделила в помощь Бакстеру.

— Он любит повторять старинную поговорку: «Фурия в аду — ничто по сравнению с брошенной женщиной». И потому по-настоящему наседал на нее на допросах. Играл с ней, как кошка с мышью.

В его голосе звучала гордость, не совсем приятная Еве, с каким-то привкусом мужского сексизма. Но это помогало Бакстеру в работе.

— Должен тебе сказать, он красиво ее вел. Демонстрировал сочувствие и понимание, говорил о собственном разбитом сердце. — С почти сладострастной улыбкой Бакстер прижал руку к груди. — И его тактика сработала. Он завел эту красотку своими разговорами о том, как жестоко и несправедливо поступил с ней ее бывший.

— Ну что ж, неплохой подход, — прокомментировала Ева.