Иллюзиум

В комнате было темно, потому, когда Лиза открыла глаза, то поначалу ничего не увидела. Слипшиеся ресницы не давали широко раскрыться глазам. С трудом поднеся слабую от глубокого сна руку, Лиза начала тереть глаза, пытаясь их разлепить от ссохшихся слёз. Она не сомневалась, что это именно слёзы, ведь помнила, что плакала во сне.

Наконец, смогла полностью открыть глаза. Окна были закрыты тяжёлыми, плотными шторами, через которые пытался проникнуть свет излучаемый океаном и Землёй. Но свет был совсем слабым, он почти весь, без остатка, пропадал в плотных складках штор, оставляя в комнате лишь силуэты.

Комната оказалась не большой. Помимо кровати, расположенной сбоку от двух узких и высоких окон, находилась ещё тёмная тень шкафа и стол со стулом. Лиза не вставала с постели, всё ещё чувствуя себя слишком уставшей.

Поначалу приняв доносившейся до неё звук за скрип матч, и шум волн, Лиза поняла, что кто-то разговаривает за стенкой. Несмотря на то, что голос был глухим, а слова и вовсе терялись, становясь неразборчивыми, Лиза узнала Сашку. Он наверняка разговаривал с Шариком-старшим, ведь время от времени он прерывался, тогда наступала тишина. У Шарика голос был слишком тонким, чтобы его могли пропустить стены. Разобрать что-то было нельзя. Стены были слишком толстыми или тёмная комната находилась далеко.

Голос Саши пробудил в ней недавние события. Она вспомнила, как защищала своего папу, как ей не верил Шарик, а Сашка успокаивал её. Тогда она не придала этому значения, была слишком расстроена и зла на Шарика, но теперь она поняла, что Саша действительно помог ей сохранить хоть немного самообладания, не дал ей наделать глупостей.

Маленькая слеза скатилась по её щеке, догоняя первую, более крупную, уже успевшую коснуться мягкой подушки. Но Лиза не дала ей упасть, вытерев её ладошкой и сразу же поднявшись с постели. Не время сейчас было лежать.

Комната была всё же слишком тёмной, Лиза поняла, что не знает, где находится дверь. Она ощупью добралась до шторки и отодвинула её в сторону. Голубой свет ворвался в тёмное помещение и тут же осветил золотистую ручку двери. Лиза опустила её вниз и дверь растворилась, открыв для взгляда незнакомый коридор.

На стенах висели какие-то картины, изображающие, от чего-то, людей. Лизе они показались смутно знакомыми. Присмотревшись к ним, она поняла, что это лица Земных мореплавателей и путешественников: Беллинсгаузена Фаддея, Лазарева Михаила, Дежнёва Семёна, Крузенштерна Ивана, Беринга Витуса, Лаптевых и многих, многих других. «Дедушка у них и впрямь, был специалистом по кораблям», – подумала она и осмотрелась. Коридор был одинаково длинен в обоих направлениях. С каждого конца он сворачивал и нельзя было узнать, чем кончается.

Лиза прислушалась: здесь голоса слышались отчётливее, ей показалось, что они доносятся справа. Чувствуя себя немного неуверенно в чужом доме, она осторожно ступила кедами на деревянный пол коридора и свернула в правую сторону.

Слух её не подвёл, голос действительно становился отчётливее. Теперь Лиза могла разобрать о чём говорил Сашка, он был возбуждён:

– Значит два Героя и вас двое, всё сходится! Мне кажется, что Дерево Род выбрало Тину и вас не случайно. Оно знало, что будет два Героя!

– Наверное, я уже ни в чём не уверен, – сказал тонкий голосок.

Лиза удивилась: то был Шарик-старший, а она не ожидала, что он может так ответить. Ведь он обычно всегда верил в Ученицу и в Дерево Род.

– И поэтому Тина исчезла, тогда, когда я смог воспользоваться тростью! Ведь, ты сам говорил, что она задавала Роду вопросы, но он не отвечал, а потом появилась трость! Тина точно что-то поняла! Она ведь сама сказала, что знает верные вопросы!

Ему никто ничего не ответил, наступила тишина. Лиза уже стояла около двери, за которой находилась заставленная мебелью комната, где она знала, находятся сейчас Сашка и братья-близнецы. Разозлившись на себя за то, что подслушивает, открыла дверь.

Прежде чем всё кувыркнулось с ног на голову, лна успела заметить, что Шарик-младший мирно дремал рядом с подносом, где горкой возвышалась гроздь винограда, Сашка сидел лицом к двери и увидел как она вошла, а Шарик-старший сидел на подоконнике, он смотрел в окно.

Затем, в следующее мгновение, раздался оглушительный грохот, потонувший в диком вое. Сашка подскочил с дивана и кинулся к окну, Шарик-младший, опять побелевший, уже висел на люстре. Корабль пошатнулся и, заскрипев, начал заваливаться на бок. Лизу понесло в сторону, но она успела схватиться за угол дверного косяка и не упала в коридор, начавший превращаться в глубокую яму.

– Что происходит?! – кричал на кренящейся люстре Шарик-младший, бешено вращая глазами.

Сашка, не добежавший до окна, вместе со всей мебелью начал съезжать по наклону корабля, придавливаемый диваном, а Шарик-старший, державшийся за раму окна, смотрел на улицу и крикнул: