Иллюзорна мгла. Часть первая. Довакина нет, но вы держитесь (СИ)

Её вкрадчивый шёпот завораживал, я подалась вперёд. Алва запустила пальцы в мои волосы и нежно провела ногтем по мочке уха. Я желала её, сердце колотилось, и хотелось сказать ей, что она может делать со мной всё, что пожелает!

Губы вкуса крови коснулись моих, она нежно отстранила моё лицо и, не дыша, потянулась к шее. Лишь трепет и предвкушение близости пылали в разуме, а где-то вдали, не переставая, плакала девочка.

Всё закончилось внезапно. Скрипнула дверь таверны, кто-то грузно ступил на крыльцо. Женщина исчезла, оставив меня напротив сгоревшего дома в полном оцепенении. Что она имела в виду, говоря: «сразу двое»? Да, и существовала ли она вообще?

– Джулия, что ты тут делаешь? – требовательно спросил Эрандур, призвав пламя.

– Где она? – я завертела головой.

– Кто? Зачем ты ушла из комнаты?

– Здесь была женщина, – уверенность в том, что она мне не привиделась, истаяла.

– Я никого не видел, – нахмурился данмер. – Ты заговорила во сне, потом убежала и довольно долго не возвращалась. Пошли.

Медленно поднявшись на крыльцо, продолжила всматриваться в холодный туман. Не верилось, что незнакомка пригрезилась мне, а я начала вдруг ходить во снах, не прибегая к помощи Апатии. Да и не похож был сон на кошмар Вермины. Совершенно не похож. Но если верить всему, что случилось сейчас, и сопоставить слова женщины с тем, что произошло ранее, выходит, что я в том же положении, как брошенная бедняжка Иви?! Почти месяц прошёл, всё сходилось…

Шагнув в таверну вслед за жрецом, я чувствовала, как дощатый пол уезжает из-под ног. Только стоило подумать, что всё начало налаживаться, что удалось справиться со страхом, как свалилось такое, к чему я оказалась совершенно не готова!

Гнетущая тишина зала показалась оглушительно громкой. Скрывать что-либо больше не было смысла, а Эрандур заметил, что со мной что-то происходит.

– Ты здорова? На тебе лица нет! – обеспокоился друг.

– Я… хм… как бы это сказать, – принялась мямлить, прикрыв за собой дверь комнаты. – Ну… Это ещё не точно.

Жрец терпеливо ждал, когда приступ косноязычия отступит.

– Похоже… Вроде, беременна, – с трудом выдавив признание, вовсе не почувствовала себя лучше. Эрандур провёл рукой по лицу.

– Так, – сказал он, некоторое время помолчал и принялся измерять шагами комнату. – Когда? Кто отец?

– Я не уверена, – внимательно разглядывая стену, уселась на кровать, опасаясь смотреть на друга. – Прости, что не рассказала ничего, но, короче говоря… не знаю.

– Не знаешь, кто отец? – жрец остановился, пронзив пылающим взглядом. Именно с таким взглядом мне и не хотелось сталкиваться.

– Как бы… ну… нет, не знаю. И я не хочу больше говорить об этом. Я просто приму зелье. Знаю, есть такие штуки, - не рожать же от Брата Бури. Интересно, от какого из них?

– Кто отец? – с нажимом повторил данмер таким тоном, что я в гневе выпалила:

– Не знаю! Я не видела их лиц! И не смей на меня так зыркать! Не тебе меня упрекать! Пока ты валялся без сил, я спасала нам жизнь единственно возможным способом. Тоже мне, последователь Мары.

Жрец опустился на кровать, уронив лицо в ладони.

– Значит, в ледяной пещере? – догадался он.

Кивнула, подтвердив его предположение. Как бы не хотелось возвращаться к тем воспоминаниям, но пришлось.

– Я признаю этого ребёнка своим, – после непродолжительных раздумий изрёк Эрандур. – Это отголосок моего поражения.

– Ну, уж нет! – вспыхнула я, вскочив с места. – Ты слышишь себя? Это… Немыслимо! Ты подумал о ребенке, который всю жизнь, будет напоминать о том дне, который я изо всех сил стараюсь забыть?! – рычала эти слова, готовая вцепиться в Эрандура как рассвирепевшая волчица, защищающая своё логово. – Ты собираешься стать отцом ребёнку, в котором будешь видеть лишь плод своей слабости! Всегда! Какая жизнь будет у такого ребёнка? А подумал, во что превратится моя жизнь? Я не желаю до самой смерти думать о «поражении» и тех отвратительных людях, что брали меня, как звери, удовлетворяя свою похоть!

Взглянув на него, увидела не своего друга, а Казимира. Обжигающая льдом ненависть вспыхнула в рубиновых глазах на несколько мгновений, но данмер, вопреки злобе, отразившейся на лице, спокойно произнёс:

– Мара не одобряет этого.

– А Мара одобряет насилие? Мара одобряет жестокость? Если из этого должна рождаться жизнь, то пусть весь мир катится к даэдра! – бушующий в сердце гнев вырвался на волю криком и слезами. – Не всегда позволить кому-то жить это проявление милосердия! Может у богов всё делится только на чёрное и белое, но мы смертные, и у нас всё намного сложнее!

Данмер устало прикрыл глаза.

– Хорошо, что мне теперь всё известно, Джулия… Я не отказываюсь от своих слов, но выбор останется за тобой.

Комментарий к Глава тридцатая. Отголосок поражения

* - отсебятина. Есть и другие версии этой песни. Кому интересно - гугл в помощь :3

========== Глава тридцать первая. Клуб обиженных женщин и пара выдающихся мужчин ==========