Иллюзорна мгла. Часть вторая. Игра даэдра (СИ)

– Да поняла я, – шутливо обиделась на него. – Ну что ж, поживем немного с орками и увидим, если вождь позволит. Главное, чтобы клыки не отросли…

========== Глава двадцать четвертая. Дорога во мглу ==========

Утром третьего числа Руки Дождя я проснулась от холода. Костерок, согревавший нас со жрецом всю ночь, потух, а последние хворостинки догорели и испускали тонкие струйки дыма. Я поскорее схватила несколько веточек из-под стола и подожгла их магией, положив на золу сверху. Теплее не становилось, а Эрандур даже не шевельнулся – продолжал спать как убитый. Я уже заволновалось, не замерз ли он ночью, и полезла проверять, вглядываясь в лицо и пытаясь определить, дышит или нет.

Данмер приоткрыл глаза и подозрительно прищурился, ловя на себе мой пристальный взгляд.

– Что-то случилось?

– Слава богам, нет, – я вернулась обратно на спальник и протянула руки к огню. – Надеюсь, мы здесь не задержимся. С тем же успехом можно было ночевать на улице.

– Интересно, как проходят орочьи похороны и свадьбы… – проговорил Эрандур, сел и размял плечи.

Меня больше интересовало, будут ли нас сегодня кормить или, как вчера, предложат самим сходить поохотиться. К счастью, добывать себе пищу не пришлось, потому что с собой мы прихватили небольшой запас вяленого мяса.

Оставалось только ждать Болар и её предложений насчёт нашего ближайшего «досуга» в попытке снять с племени проклятье Малаката. А для этого надо было выяснить, чем же провинился перед Принцем Отверженных вождь Махулак. И заодно постараться спасти новенькую невесту – Баргу гра-Марук.

Судя по внешнему виду, в спасении Барга нуждалась меньше всего. Ростом она была с вождя и шириной плеч почти не уступала Махулаку. Наголо обритая голова, клыки с мой мизинец длиной, суровый взгляд, приковывающий к месту. Иными словами, завидная партия для вождя. Уж кому бы пройти испытание, так это ей – страннице из Орсиниума, до которой долетели любопытные слухи о проклятом вожде, чьей женой может стать только достойнейшая и благословленная самим Малакатом.

И несмотря на физическую силу и внушительную фигуру, уверенности в том, что Барга выживет у меня не появилось. Проклятьям без разницы, на кого накладываться, а отговаривать орчанку от поспешного замужества, я не рискнула. Уж больно у неё кулаки большие.

О том, что похороны Горат начались, нам с Эрандуром возвестил шум снаружи. Гул грубых орочьих голосов заполнил двор крепости, и мы вышли наружу, чтобы увидеть всё своими глазами.

С неба сыпался мелкий снежок. Порывистый ветер, реющий в горах, выл заунывное подобие траурной песни. Шахтеры и стражники крепости собрались перед длинным домом. Все, как один, серьёзные и хмурые – не подступишься. В Нарзулбуре насчитывалось не больше трёх десятков жителей, но из-за широких спин всё равно не было видно дверей длинного дома, откуда уже выносили тело покойной жены Махулака. Никто не плакал, как часто это бывает на погребальных обрядах у людей. Орки просто молчали.

Я привстала на цыпочки и вытянула шею, но разглядеть что-либо не получалось. И вдруг орочья процессия зашевелилась и также молча последовала вдоль дома, обогнула его, и пошагала вверх по холму, где располагалось кладбище.

Болар громко заголосила молитву Малакату.

– Взываем к тебе, владыка! Прими душу твоей дочери!

Ветер уносил слова шаманки, размазывал их по горам, и молитва таяла, оставаясь не услышанной принцем даэдра. Вряд ли он бы принял проклятую Горат, если она не прошла испытание.

Мы с Эрандуром стояли внизу. Жрец тихонько бормотал молитву Маре, а у меня вдруг родилась странная, но обнадеживающая мысль. Может быть, спасти Баргу получится, если получив проклятье, она обратится к Восьми?

– Эрандур, – шепотом проронила я. – А орки могут становиться служителями Восьми? Бывают же жрецы-орки…

Данмер не прервал молитву. Лишь завершив её, он с удивлением посмотрел на меня.

– Если орк примет свет Восьми, то почему бы и нет.

Его брови вдруг взлетели на лоб. Жрец понял то же, что и я, и с трудом сдержал неуместную улыбку. Если проклятье реально, у нас появится шанс спасти Баргу. Если она захочет. Но на похороны орчанка не осталась. По крайней мере, среди шахтеров и воинов, я не разглядела её выдающейся фигуры.

Когда Горат похоронили, орки молча разошлись. Охрана – на посты, рабочие – в шахты, охотники – за территорию крепости. У могилы остались только Болар и Махулак. Вождь заметил нас внизу и отвернулся, опустив взгляд на холмик у могильного камня. Шаманка положила ладонь на плечо брата, а сама кивком показала нам вернуться в хижину.

– Пошли, – сказал мне Эрандур. – И пока не говори о том, что есть возможность снять проклятье с помощью богов.

– А кому я тут могу сказать? Барге? – возмутилась я и перешла на нервный шепот. – Ты её хорошо разглядел или принял за часть горы? Предложи ей молиться Маре вместо Малаката, она же тебя по хижине размажет! Думаешь, она просто так отречётся?

– Если жизнь будет висеть на волоске, то возможно. До той поры, конечно нет.