Иловайский дневник

Ночь на 24 августа была последней, которую я провел в детском саду. Как правило, возле машин во дворе всегда оставляли дежурного, роль его выполняли по очереди. Не помню с какого именно часа по какой, но этой ночью я тоже был на дежурстве. Как я уже писал выше, ночью боевики активизировали свои действия и неоднократно совершали вылазки и обстрелы наших расположений для обнаружения скопления бойцов и дальнейшей обработки выявленных объектов силами минометных расчетов и артиллерии. Обычно боевики использовали одиночные выстрелы для провокаций, но в ту ночь совсем рядом с садиком работал и пулемет. Дэну тоже не спалось, и почти все дежурство мы провели вместе на ступеньках перед входом в кухню садика. Несение службы ночью имеет свои нюансы. Ночи вообще были очень тревожны. Я даже не скажу, когда лучше себя чувствовал — во время ночных обстрелов или периодов тишины. Артобстрелы успокаивали тем, что было понятно: во время обстрела никто штурмовать здание не будет, чтобы не попасть под собственные снаряды. А вот ночные затишья напрягали. В здании было несколько входов и слишком много местных людей днем околачивались в детском саду. Каждый из них мог оказаться боевиком, разведчиком или их проводником.

Дэна очень беспокоили лампочки и экраны радиостанций, которые светились ночью, как светлячки, и выдавали присутствие бойцов в секретах. Для этого пытались заклеивать светодиоды черной изолентой. Дэн пошел дальше: рылся в настройках радиостанций и отключал подсветку экранов. У меня, как водителя, была своя персональная радиостанция, но так как для выполнения всех задач раций не хватало, то мою тоже пустили в оборот и отдали на посты наблюдения. Мне она, собственно, была ни к чему. Я почти все время находился рядом с командиром своего взвода, который был увешан рациями, как новогодняя елка игрушками. Одну Дэн использовал для связи с полковником и Доком. Вторую — для связи с наблюдателями в секретах. Третью — с кем-то еще. После несения наряда я отправился отдыхать на свое место. Поначалу было очень тяжело уснуть под грохот взрывов и свист снарядов, но потом природа брала свое, и я проваливался в глубокий сон.

24 августа 2014 года День Независимости

Утром 24 августа нам прибыло подкрепление в виде продуктов питания и воды. Несмотря на то что сухпайки уже достаточно приелись, тогда они казались очень вкусными, а те кулинарные изыски, которые нам готовили Итальянец и Славик Фокин совместно с поварихами из садика, вообще были из разряда ресторанных гастрономических блюд. Благодаря нашим батальонным кулинарам у нас были, кроме сухомятки, еще и первые блюда. Это был настоящий праздник Дня Независимости. До обеда мы занимались каждый своими делами. Толик бортировал простреленное колесо «Бежевого» методом «очумелые ручки». Тогда я увидел, как можно поменять колесо без домкрата и насоса. «Бежевого» затолкали на первой передаче на нагромождение из досок и кирпичей и подложили под раму какую-то подпорку. Нагромождение убрали, и получился «Бежевый» на подпорке. Дальше — дело техники. Только вот запасного колеса у Толика не было, и он нашел себе запаску в одном из брошенных дворов.

Праздничное настроение было не у всех. Кобзеву Артему (Кобе) пришла дурная новость, что из его зарплаты была удержана некоторая сумма за какой-то косяк. Получить такую новость в Иловайске было жестоко.

Еще утром нас предупредили, что после обеда запланирован штурм укрепрайона, который мы не смогли взять вчера и при первой попытке зайти в город, где осталось лежать тело нашего бойца Тафейчука.

^{Праздничный завтрак Тараса Бруса в День Независимости Украины во дворе детского сада в Иловайске. За ним автомобиль, прозванный бойцами «Куку»}

До начала штурма было еще достаточно времени, и мы с удовольствием угощались теми подарками, которые нам привезли на День Независимости.

На бетонных ступеньках входа в кухню сидел Вова Парасюк и подкреплялся деликатесами из сухпайка. Желая оставить себе на память видео с героем Майдана, я попросил Вовчика оставить мне видеопоздравление с праздником. Сам по себе Вова парень простой. Всегда говорит то, что думает. Что бы там о нем ни говорили, но трусом он не был. Возможно, рассеянный и обещает больше, чем может сделать, но не подлец. В ответ на мою просьбу и направленный на него телефон с включенной камерой Вовчик, дожевывая обед, показал жестом, чтобы дал доесть. Поздравление получилось кратким, но по сути.

—#Сили, здоров’я, наснаги. Мирного неба над головою. І щоб менше командири наші брехали нам.