Иловайский дневник

Мы мчались по полю вдоль дороги, сопровождаемые стрельбой из автоматов и разрывами минометных мин. Танк успел уйти далеко вперед и скрылся за одной из «зеленок». С Божьей помощью мы добрались до этой «зеленки» и тоже свернули вправо от дороги, прикрываясь посадкой от обзора со стороны Новокатериновки. Практически сразу за поворотом остановились и съехали в посадку. После гибели Дэна механику никто не указывал направление движения, и следовало сделать паузу и осмотреться. Минометный обстрел перенесся на несколько сот метров дальше по ходу нашей «зеленки». Видимо, минометный расчет видел, как мы ушли за посадку, и старался накрывать «зеленку» и дорогу за ней в месте нашего вероятного движения.

После остановки весь личный состав «мотолыги» вышел наружу и стал помогать спуску с брони раненых. Знакомиться было некогда. Каждый, возле залитой кровью рычащей двигателем машины, был своим. Тогда я окончательно увидел, что Дэн никогда больше не поднимется. Его обезглавленное тело неподвижно осталось лежать на броне МТЛБ. Обстрел со стороны Новокатериновки продолжался. Прапор сообщил, что мы потеряли Кума. Как выяснилось позже, Кума выбросило взрывом с ЗУшки перед въездом в поселок. От взрыва ему достался один 5-мм осколок над правой ключицей, 4-мм осколок в правом бедре и 38-мм в позвоночнике. У Филина были сильные ожоги одиннадцати процентов тела II и III степеней и три осколка. Кобу зацепило в ногу. Якуту оторвало ступню ноги. Союзу достались множественные осколочные ранения бедра, верхней части руки, плеча и спины. Впоследствии было выяснено, что плечо разорвали осколки каски и черепа Дэна. Гоше достались три пулевых ранения: огнестрельный перелом таранной кости левой ноги и пястной кости правой ноги, касательное пулевое ранение поясницы и осколочное по мягким тканям в область правой лопатки. Осколки нисколько не зацепили бронежилет, а, как по закону подлости, поразили незащищенный бок. Прапору, к его прежнему ранению в плечо, пуля или осколок угодили в пистолетную рукоятку автомата и зацепили кисть. Мы со Сталкером оказались счастливчиками. Говорят, что у каждого человека есть ангел-хранитель. В тот день нас с Пашей и Прапором охраняли, как минимум, с десяток ангелов. У Сталкера в каске было одно пулевое касательное, а вторая пуля застряла в самом шлеме. Это казалось просто невероятным, но на мне не было ни единой царапины. В нашей компании оказались чуть больше десятка бойцов экипажа и охраны МТЛБ 51-й механизированной бригады и разведчик из 93-й бригады. Все они, за исключением разведчика, были целы. Также нашими соседями по броне были три бойца: двое из 40-го БТРО и один из батальона «Херсон», из которых лишь одному повезло так же, как нам с Пашей. Это был Саенко Дима. У бойца «Херсона» Вовы Мазура были легкие осколочные ранения и контузия, но выглядел он ужасно. На броне он находился прямо перед Дэном, и когда Денис упал, вся кровь вытекла на Вову. Одежда, бронежилет, брюки — все было в крови. Третий из 40-го БТРО, Костя Совенко, казался самым тяжелым. У него была перебита одна голень, и из открытого перелома торчали кости. Четвертым оказался десантник Олег из третьего полка Кировоградского спецназа. У него были множественные пулевые ранения ног. Разведчик из 93-й бригады был серьезно ранен в районе ключицы. Володя Мазур сразу же обработал ему рану и наложил повязку.

Расположив раненых на земле, мы начали оказывать им первую необходимую помощь. Каждый вскрывал свою персональную аптечку и начинал вспоминать занятия по медицинской подготовке. К счастью, Вова Мазур отлично разбирался в полевой медицине, и основную помощь раненым оказывал именно он. Все остальные ему помогали. Сразу же укололи бутарфанолом Олега Бирюка. Мазур, начав оказывать помощь Олегу, заметил, что он мертвой хваткой вцепился в гранату Ф-1.

—#Эй, боец, отдай игрушку,#— потребовал Вова, на что Якут, глядя на незнакомого ему человека, отрицательно мотнул головой.

—#Это для меня…

Володя обратился к окружающим:

—#Кто-нибудь, заберите у него гранату, иначе я не смогу оказать ему помощь.

Я подошел к Олегу. Увидев, что возле него свои, Якут разжал кулак и отдал мне свое последнее оружие. Ему была наложена повязка и жгут чуть выше оторванной конечности. Обрабатывая и перевязывая видимые раны бойцов, Володя спрашивал:

—#Еще где-то болит? Есть еще ранения?

Мне впервые в жизни пришлось видеть оторванную конечность с оборванными жилами и торчащими костями у живого человека. Для меня это был просто шок, а сам Олег держался молодцом. Я тогда просто не представлял себе, как он выдерживал дикую боль и психологический шок от потери ноги.