Им«ПеРец»

— Капитан, командир девятой башни, двадцатый километр. — ответил я. Носитель золотого медальона тайной стражи при любом раскладе старше меня по занимаемой должности. Так что придется докладывать: — Нахожусь в командировке, по личному поручению командующего первой стеной. И, если честно, хотелось бы получить пояснение, зачем вы за мной устроили слежку.

— Не за тобой, а за магом. — пояснил разведчик. — Ошибка вышла, ждали совсем другого человека. Просто близко подошёл под описание — рост, телосложение, с ребёнком

— Ребёнком? — не сразу понял я. А когда дошло, не сдержал смеха. — Шупака, сними шляпу!

— А? — не сразу сообразил дригг, что от него требуется. Но потом всё же поднял головной убор, показав лысую голову. — Так?

— Дригг! — поморщился разведчик. — Сучье вымя! Слушай, граничник, мне надо бежать!

Бросив на стол серебряную монету, человек в черном вскочил из-за стола, и понёсся на выход. Ну а я, глядя ему вслед, серьёзно так озадачился тем, что в империи творится что-то неладное. А главное, как мне под это всё подстроится?

— Командира, кто этот сердитый мужик? — Шупака опустился на место, где только что сидел человек из тайной стражи.

— Как выяснилось, нормальный гражданин империи. — усмехнулся я. — Давай-ка быстро позавтракаем, и заскочим в министерство. Нужно обновить мои данные, и заодно взять сборник заклинаний четвертого круга. Пришло время освежить память, без практики такие сложные плетения быстро забываются.

* * *

Больше за нами никто не следил. Мы спокойно позавтракали, а затем направились в министерство. Там в течение нескольких минут я заполнил несколько бумаг, затем подтвердил свою силу, пополнил кошель, после чего мы с дриггом направились к восточному выезду из города. На таможенном посту я предъявил свои документы, дождался, когда в подорожную поставят печать, и под хмурым, недовольным жизнью взглядом сержанта-стражника мы продолжили путь.

По сторонам от дороги тянулись поля, уже убранные от пшеницы. Тут и там стояли желтые соломенные копна, кружили стаи птиц, выискивающие себе добычу… Мирная жизнь, не ведающая опасностей разлома. Попадающиеся навстречу крестьяне — кто-то на телеге, которую тащит усталая лошаденка, другие пешком, с коробами за спиной. Скоро осень, и жители сёл спешат продать излишки своего труда.

— Командира, твоя говорить, что наша сначала ехать в другой места. — первым заговорил призыватель. — Мы заехать в твоя дом?

— Можно и так сказать. — согласился я.

— Значит моя познакомиться с твой родич?

— Ну, если считать родителями директора интерната и наставников, то да. — усмехнулся я. — За три дня доберёмся туда, думаю. И еще дня три до твоего села, но скорее всего быстрее.

— Моя пятнадцать дней добираться до границы. — сообщил Шупака. — Но пешком, без лошадь.

— До сих пор удивлён, как тебя по дороге не грохнули. — усмехнулся я.

— Духи охранять, защищать. — пояснил младший шаман. — Три раза убивать разбойник.

— Вот чёрт. — выругался я. — Так ты с приключениями добирался? Может расскажешь, как дело было?

* * *

В пути всегда скучно, особенно если дорога безопасна. Поэтому мы с призывателем делились своими воспоминаниями. И если мелкий мог поведать мне лишь о жизни в своем селе, расположенном на берегу реки, да о некоторых жителях, то я…

Детство мне не удавалось вспомнить. Лишь какие-то отрывочные эпизоды иногда всплывали в памяти. Но даже они не вызывали у меня ярких чувств или эмоций.

Помнил высокую, вечно хмурую женщину с седыми волосами, которая никогда не улыбалась, но при этом я не считал её злой. Она кормила меня, одевала, гуляла со мной, и вообще постоянно была рядом. То, что это не мать, я знал — слишком стара.

Еще был мужчина в форме легионера. Иногда в звании капитана а в других отрывках воспоминаний он был майором. Лица его я не мог вспомнить, лишь грубый голос, широкую спину и убранные в хвост русые волосы. Возможно это был мой отец, но в интернате мне говорили, что я сирота с самого рождения…

Первым ярким воспоминанием было испытание, и происходило оно, когда мне уже исполнилось пять лет. Тогда я познакомился с болью. Нет, не просто ушиб или ожёг. Тогда пришлось кулаками доказывать, что я достоин проходить обучение в интернате, созданным по личному распоряжению императора.

Мне говорили, что в интернат я попал из детского приюта. Кто-то обнаружил у сироты склонность к магии, и посчитал, что одаренный принесёт больше пользы империи, если станет боевым магом.

Что ж, моя жизнь сложилась так, как многие и не мечтали. Слишком часто рискую жизнью? Зато рядом всегда есть те, на кого можно положиться, как на себя. Нет семьи, о которой так часто мечтают седоусые сержанты? Вся башня, которой я командую — вот моя семья. Девочки из красного дома дают мне ласку, а трупы тварей разлома под стеной и благодарные взгляды жителей приграничья дают понять, что я занят правильным делом.

А то, как смотрят на нас жители остальных провинций — так мне до них нет дела. Потому как знаю, если их притащить на стену, чтобы они почувствовали давление разлома на разум, отношение к граничникам сразу изменится.