Имам Шамиль

Тем не менее ужин был подан весьма изысканный. Но Шамиль ел только кукурузный хинкал, который приготовила Шуайнат из привезенной с собой муки.

Когда Шамиль бывал в гостях и на приемах, то старался не есть мясо, потому что не был уверен в том, что животное зарезано по мусульманскому обычаю. Зато рыбные блюда он ел с удовольствием и без всяких опасений. Дозволенность рыбы, как выяснил Руновский, основана была на убеждении, что всякая рыба давно уже зарезана рукой мусульманина.

Легенда гласила, что Али — зять Пророка Мухаммеда, кроме великих своих достоинств, обладал мечом, выкованным из железа, которое Авраам нашел на том месте, где стоит священная Кааба. На клинке его была надпись: "Нет ни у кого меча, как у Али, и никогда не будет". Меч Али был так гибок, что его можно было свернуть на манер чалмы. А в бою он мог удлиняться так, что одним взмахом снимал по 40 голов, хотя бы они и были дальше полета стрелы. Благодаря чудесной силе своего меча, храбрый Али один покорял крепости и разбивал несметные войска. Когда же он почувствовал, что дни его сочтены, то не рискнул оставить кому-либо столь опасное оружие, способное в дурных руках принести великие бедствия. Он велел бросить меч в море. Но слуга решил припрятать чудесный меч для своих надобностей. Когда слуга объявил, что меч уже на дне моря, Али спросил его, не случилось ли чего с морем, пока меч опускался на дно. Услышав, что ничего особенного не произошло, Али понял, что слуга лжет, и велел сделать то, что ему было приказано. Это повторилось несколько раз, пока перепуганный слуга не счел за лучшее исполнить повеление Али. Тогда море стало красным от крови, а на поверхности показались все живущие в нем рыбы. Оказалось, что меч Али всем им отрезал до половины головы, но они остались живы и с тех пор известны людям в новом своем виде. Они рождаются готовыми к употреблению, с уже перерезанным по мусульманским обычаям горлом.

БИБЛИОТЕКА ШАМИЛЯ

Из множества подарков, присланных имаму, самыми дорогими для него были книги, прибывшие в огромных обшитых коврами тюках. Барятинский велел разыскать разграбленную библиотеку имама и отослал в Калугу все, что удалось найти. Но книги, которую больше всего хотел вернуть Шамиль, среди них не оказалось. Эта книга, в которой была подробно изложена вся жизнь Шамиля, была написана им самим, сыном его Гази-Магомедом и некоторыми близкими имаму учеными. Судьба этой книги осталась неизвестной.

Как оказалось, в долгой дороге путники не теряли времени даром. Ко всеобщему удивлению, зять Шамиля Абдурахим успел выучиться читать и писать по-русски у сопровождавшего поезд фельдъегеря. Точно так же усвоили русскую грамоту Абдурахман и Омар. Их примеру, уже в Калуге, стремительно последовал Магомед-Шапи, одолевший грамоту в три дня и доказавший это большим письмом своему знакомому в Темир-Хан-Шуру. Гази-Магомед грамоту не изучал, но тоже сносно изъяснялся по-русски.

Способности членов семейства Шамиля к учебе и влечение их к новым знаниям навели Руновского на мысль открыть в доме школьный класс. Однако все случилось само собой, дом наполнился газетами и журналами, а переводчик требовался лишь Шамилю, желавшему, чтобы слова его точно переводились и правильно понимались.

Руновский немного знал кумыкский язык, который, как тюркское наречие, был в большом ходу на Кавказе и на котором Шамиль общался с переводчиком и местными татарами. Но когда Шамиль переходил на родной аварский язык, понять что-либо было невозможно. И Руновский начал понемногу учиться аварскому, в чем ему с удовольствием помогал мюрид Хаджияв. Но вскоре выяснилось, что язык аварцев, за исключением некоторых привнесенных в него арабских или тюркских слов, недоступен в произношении не только европейцу, но и многим горцам. Хаджияв только смеялся над мучениями Руновского и успокаивал его тем, что язык у них такой легкий, что по-аварски в горах говорят даже дети. В этом, собственно, и был секрет аварского языка, на котором надо говорить с детства или уже не говорить никогда.

ПОЕЗДКИ ЗА ГОРОД

Жизнь семьи Шамиля не ограничивалась домом. Руновский сообщил имаму, что он волен посещать любые места в окрестностях города, но не далее 30 верст. Горцы поняли это так, что далее 30 верст начинается Сибирь, но пристав развеял их опасения. Ехать можно было и дальше, следовало только получить разрешение от начальства.

Начались поездки, которые убедили горцев, что и в обозначенных пределах-чиожно найти много интересного.

Для начала Руновский повез Шамиля смотреть полотняный завод. Но оказалось, что полотна здесь давно не делают, а вместо этого разводят множество певчих птиц, которых продают по всей России. Шамилю зачем-то показали медный пятак, подаренный когда-то Пушкиным местной крестьянке, продали пару канареек, которых имам тут же отпустил на волю, и просили приезжать еще.