Имани (СИ)

Сколько времени он просидел в клетке? Она так и не сказала мне. Сколько времени они провели один на один? Быть может она каждую ночь сидела в том сарае и смотрела на него. Они о чем-то говорили. Не просто перебрасывались угрозами, ведь он многое знал о ней, о его деде, собаках. Она приручала его. Боялась, верила его словам, которые он быть может сказал в порыве ярости - "Я убью тебя", верила, что он так сделает. Поэтому держала в клетке. А он мог убить ее каждый раз, когда она выпускала его, угрожая лишь слабеньким нейтральником. У Пана была молниеносная реакция, что для него эта игрушка! Возможно, он и сам не знал, почему подчиняется ей. Просто подчинялся. Не умел найти нормальных слов, чтобы успокоить и сказать, что не тронет ее. Ладить с женщинами не сильная его сторона. Чтобы оставаться с ней рядом, он оставался в клетке. И дело было не в стокгольмском синдроме, как поначалу я решил. Дело было в калибровке. Има для него, а не для меня. Но почему?! Вы такие разные, хотелось кричать мне, Има, почему он, а не я?! Почему это животное?!

Но глядя на неё он переставал быть животным. Я понял, что он не дал бы волосу упасть с ее головы. Когда я выпустил его из клетки, он кинулся в дом не за тем, чтобы убить ее, а потому что боялся, что я уже что-то с ней сделал.

Не знаю, почему он просил меня ее убить. Или по какой-то инерции, пытаясь удержать себя в привычных инстинктах. Или он только теперь осознал свою слабость перед ней. Таким как он тяжело принять, что они в чем-то слабы.

Сейчас, если бы на его месте был я, я бы спросил - о чем ты говоришь, Има? Что ты имеешь в виду - все это из-за меня?

Но он молчал. Ему не нужны были объяснения, он чувствовал ее слова, впитывал их. Он понимал их сердцем.

Это я по привычке искал смысл. Почему из-за него? Она видела свою встречу с ним, поэтому включилась калибровка? Растрясти целую реальность, чтобы встретиться с ним? Ну да, конечно. Как бы иначе пересеклись их пути, если бы она не стала его заданием? Его "командировкой"?

- Помоги мне. - Попросила она его. - Пожалуйста.

Он молчал. Верный пёс просто ждал указаний. Снова без лишних вопросов.

- Дедушка посадил яблоню возле дома. Чтобы можно было срывать яблоки, просто открыв окно. Она много лет не приносила плодов. Просто росла и росла. Он не дождался. Яблоки появились только в этом году, когда он умер. Мне кажется, это дедушка передал мне привет. Я ещё не пробовала их, они поспели совсем недавно. Я не открывала окно, чтобы сорвать их. Хотела, чтобы это сделал ты. - Она отпустила его руку и дотронулась до его щеки. - Принеси мне яблок. Пожалуйста, принеси.

Сердце моё гулко забилось. Нет, не получится... да нет же, это просто бред! Он может и залип на эту девку, но идиотом же резко не стал!

Но Пана невозможно было узнать. Он будто попал под гипноз. Поднялся, нашёл глазами окно, за которым торчал толстый ствол сосны. И пошёл к нему. Я следил за ним, как заворожённый. Сейчас он придёт в себя! Скажет про сосну! И в то же время я знал, что нет, он пойдёт и сорвёт ей яблоки! Эти чёртовы несуществующие больше в нашей вселенной яблоки! Потому что он каждый вечер смотрел на двух голубоглазых хаски и видел ротвейлеров...

Мне был известен конец истории. Но что будет дальше? Может я не увижу больше Иму. Я повернулся к ней. Мне было интересно, как Пан станет срывать яблоки с сосны, но я должен был увидеть Иму. Которую я не любил так как он, слепо. Но которая во всей моей жизни была кем-то, кого я хоть сколько-нибудь любил.

Она тоже смотрела на меня. Теперь, когда она все поняла про Пана, она тоже знала конец истории. И то, что я пришёл к ней не просто так.

- Не дай мне получить тот конверт. Будь там в десять...- Прошептала она.

Я открыл глаза. Солнце назойливо вползло под ресницы, пришлось натянуть на себя одеяло. Как же трещит голова... где я? И сколько я выпил? Риторический вопрос. Я обречённо стянул одеяло и сел. Так где я? С улицы раздавались детские голоса и шум машин. Но я не дома. Лоджия, кушетка... как же затекла спина... на стене вырезка из какого-то журнала, фотка кучерявой женщины. Спасибо, добрая знакомая женщина, я тебя помню. Квартира Пана. Вернее, почившей в бозе его бабушки. Я тут уже был как-то раз. Мы тогда тоже дико напились, и я лёг спать на лоджии. Взгляд мой уперся в пепельницу в виде спящей собачки... И на меня обрушилось.

Я знал, что не сон. Откуда-то знал. Има, хаски, яблоки, Пан... калибровка. Если бы в тот момент я убедил себя, что это сон... если бы мне удалось это сделать, все пошло бы по прежнему сценарию.

Где мой мобильник? Как всегда, возле подушки. Я не помню, что было вчера, почему я остался у Пана. Но сейчас это не важно. Я набираю номер жены.

- Проснулся? Сильно напились вчера?

- Да-а, - протягиваю я, впервые по-настоящему счастливый от ее голоса. - Анечка проснулась?

- Ага, сегодня ранняя пташка, потребовала себе банановый смузи. Вот, бананы чищу. Ты скоро?

- Работа сегодня, но вроде ненадолго.