Имею полное право

Совейт так и не придумал, как выбраться капитану. Посовещавшись, команда поставила точку в этом вопросе и таким образом перелистнула страницу, переключаясь на ежедневные проблемы. Товарищи оказались не всесильными. Кинув клич по знакомым Галактики, убедились, что вероятность возврата Шторма равна нулю. По крайней мере, так хотя бы они попытались что-либо предпринять. Спасать адмирала как-то по-другому или в ущерб себе у них точно не получится, да и распрощаться со свободой окончательно никто из них не был готов. Перед лицом реальной опасности и дружба и долг куда-то запропастились…

ИСИ вычислил местонахождение дочери Циклона. Мужчина тут же поставил запрет на распространение данных сведений среди родственников Венеры. Это было сделано для того, чтобы пощадить чувства беременной жены. Он жутко переживал, но оставил на своей совести, так как был уверен, что его дочь не пропадет рядом со своим потенциальным супругом. Зная Шторма, Циклон был убежден: чтобы с теми не приключилось, адмирал отдаст жизнь, защищая свою пару.

Циклон поставил в известность только Гайда. Неожиданно ящер обнаружил исчезновение брата в той же системе. Сопоставив данные, с неохотой принял бразды правления. Верхушка власти даже не пыталась проявить недовольство. Хвосты поджали. Секреты, секретами, но на планету-то просочилась информация, что Лея, теща Гайда, в гневе очень страшна. Недаром, чуть не зачистила полностью планету Алголь, когда того спасала.

К тому же ИСИ подтвердил, что Мия не осталась без контроля подружки. Язвительная программа пропала тогда же, что и дочь Циклона. Поэтому это лишь вопрос времени, когда пропавшие придумают, как развернуть тоннель в обратном направлении и выбраться из тюрьмы.

На целые сутки я выпала из жизни. Половина дня ушла на 'процедуру', а вторая – на ее осмысление. Я разложила происшедшее по полочкам и постаралась посмотреть на свое положение под другим углом. Тьфу блин, хоть как ни крути, угол проникновения, как ни странно, меня впечатлил. Или дело было во втором разе, точнее в третьем… хм в четвёртом или пятом… совершенно сбилась со счета. Никогда не считала себя распущенной, а тут ни возражала, ни сопротивлялась, а просто смирилась с возникшими обстоятельствами как дурында. Тело вспыхивало от периодически мелькающих перед глазами картинок, я прикусывала губу и незаметно из-под ресниц наблюдала за фигурой впереди идущего Зверя. Хотя он оказался не грубым животным, а ласковым теплокровным существом. Его образ разнился с тем, каким я его нарисовала в детстве, и с тем, в котором он предстал передо мной сейчас. И пока я предавалась приятным воспоминаниям, благодаря обещаниям водного существа, мы прошли сквозь барьер без особого усилия. Только Зверя пришлось немного подтолкнуть вперед, когда он в нерешительности замер перед силовым полем, словно опасался его.

Я даже не сомневалась, получится или не получится, просто шагнула, и купол плавно обогнул нас обоих, как будто не существовал вообще. Но вновь затрещал, когда мы отошли от него на достаточное расстояние.

– Ты знаешь, куда идти? – поинтересовалась больше для того, чтобы не чувствовать неловкости.

Мужчина протянул руку вперед, указывая на самой большой комплекс, стоящий в центре всех заводских сооружений.

– Сколько по времени твоя человеческая внешность будет держаться?

Зверь спотыкнулся на ровном месте, но продолжил путь.

– Долго, – еле слышно выдавил он.

– Уф, это хорошо, – я провела по лбу на рефлексе, стараясь убрать несуществующую челку. Все еще волнуясь, стала тараторить дальше. – Ты не обижайся, но я в принципе не люблю чешуйчатых.

Он снова споткнулся.

– Но дядю Гайда я люблю…

Его спина напряглась.

–… но как дядю. И племяшек тоже обожаю. А остальных – нет.

– Почему? – напряженно уточнил он. Вокруг нас стояла мертвецкая тишина, что было очень противоестественно, так как в эти часы всегда работало производство, и патруль прочесывал территории на наличие новеньких.

– Они холодные… брр, странные на ощупь.

– Ты кого-то трогала? – гневно просопел он.

– Нет, ты что. Просто на шархаров пару раз наткнулась, они один в один такие же все неприятные.

Зверь остановился и развернулся. Я уперлась к нему в грудь и тут же отскочила назад, успев вдохнуть его запах, который костюм должен был скрывать. Однако видимо потому что я достаточно долго находилась рядом с ним, касаясь своей плотью об него, то казалось, что аромат мускуса пропитался насквозь.

Он запрокинул голову вверх и захохотал. Громко, звучно, заразительно. Словно не смеялся целую вечность. Я ждала. Нервное напряжение постепенно отпускало, учитывая, что напоследок меня зарядили, чтобы я смогла постоять за себя с помощью стихии, а не ждать помощи. Я расслабилась. Первую часть плана выполнили: накопители Зверь тащил с собой, заткнув за пояс сумку.