Имею топор - готов путешествовать!

"Бум-бум!" - дважды подпрыгнули огры: все, от мала до велика, даже те, у кого еще не проклюнулась пипирка. Земля содрогнулась и вроде бы слегка просела.

- Моя плешь! Что замыслили они, ответствуй! - дрогнувшим голосом спросил Квинтариминиэль (я заметил, что вспоминаю его полное имя только в самые неприятные моменты нашего пути).

Я пожал плечами:

- Они будут выступать.

- Что?

- Да они п-припадочные! - вскричал Монго.

- Нет, это местные артисты. Таких деревень на всю Пустошь три или четыре.

- Но... почему они нас окружили? - спросил Альбо, творя Знаки Атрея кургузыми пальцами.

- Чтобы мы не сбежали с места выступления. Это спекулятивные артисты.

Я не стал пояснять, что, согласно слухам, в незапамятные времена огров научил дурному делу кто-то из бродячих эльфов, отщепенец, изгнанный из клана, научил в шутку или всерьез, и что сейчас от них стонут оседлые огры, а крестьяне окружающих Пустошь деревень встречают их камнями и кольями, что для огров бродячих деревень выступление - сакральный акт, от которого зрителям невозможно откупиться заранее.

Шаман воздел руки и огры - все, все огры - запели.

Шум? Вы говорите - шум? Повторите громче, я не слышу! Отчаянный грохочущий тарарам зубной болью отдался в моей голове и пронзил до самых пяток. Лошади начали брыкаться, и мы с Монго навалились на ремни упряжи, пригибая их головы к земле.

Огры выступали а капелла, у некоторых, несомненно, был голос, особенно это касалось младенцев, чей визг разносился, наверное, до небес. Главный кошмар заключался в том, что каждый огр тянул что-то свое во всю мощь немаленькой грудной клетки. Песни эльфийские и гномьи, людские и гоблинские смешались в безумный водоворот убойной бессмыслицы, центром которого были мы.

Раньше, в первый, и второй раз, я пытался им втолковать, что петь желательно по очереди. Втуне. Они так видели. Им так было комфортно. В племенах огров царила полная демократия: одновременно самовыражались все, и никто не мог уйти обиженным за исключением зрителя.

Эльфы синхронно упали на колени, зажимая уши. Бедняги. Остальные держались на ногах, хотя и были бледны. Я начал считать про себя. Примерно на второй минуте концерта "В гостеприимном мире чудовищ" меня прошиб холодный пот, в желудке начались спазмы, и я испугался, что расстанусь с завтраком. Волосы шевелились на моей голове, я хватал воздух ртом. Эти дуболомы звуками пения могли обрушить стены цитадели. Задайся кто-нибудь целью выдрессировать их для этого, обучив одной, резонирующей песне - не было бы страшней оружия. Я думал, что достаточно закален, но пять лет жизни в Хараште, видимо, сделали из меня рохлю.

Три минуты... Четыре... У коней начали подкашиваться ноги, а Монго скрутил рвотный приступ.

Пять.

Шаман опустил руки.

Все!

Один огр в припадке вдохновения подвернул челюсть, но ближайший собрат вправил ее немудрящим ударом снизу.

В моем черепе звонили колокола. Я оглянулся. Эльфы стояли на коленях, Альбо и Скареди были бледны, а Имоен слепо ползла куда-то в сторону, обронив лук. Одна Крессинда как неколебимый утес маячила у задника фургона.

- Хлопайте, идиоты! - зашипел я. - Быстрее, иначе они снова запоют!

Надо ли говорить, что после моих слов захлопали даже эльфы?

- Перевешать сукиных детей... - прошептал Скареди.

- На двойных колодезных цепях, - со сдержанным смирением добавил Альбо. - Я уже начал думать о греховном самоумерщвлении.

- Дай деньгу! - вдруг, приплясывая, воскликнул шаман. Следом и стадо хором повторило это заклятие:

- Дай деньгу! Дай деньгу! Дай деньгу!

- Теперь нужно оценить их труд, - я поручил коней заботам Монго, и, шатаясь, будто пьяный, двинулся к фургону.

- Платить? За это мракобесие? Моя плешь! - застонал с колен принц. Я обогнул его и протянул ладонь Виджи. Странно, но эльфийка приняла мою помощь. Я подхватил ее под тонкие руки, поднял и довел до фургона. Затем, без лишних слов, помог забраться внутрь, после чего склонился над тюками.

Толпа огров ждала. Отшельники - подозрительно быстро оправившись от какофонии - ждали тоже. Шаман ждал у древа даров, встряхивая погремушкой.

- Если мы не заплатим, они будут танцевать и петь, пока мы не сойдем с ума, а это случится достаточно быстро. Я думаю, это произойдет в пределах получаса. Имоен, очнись! Крессинда, помоги девушке!

- Брутальные вымогатели!

- Такова судьба неудачливых артистов. Если творчество твое не пользуется спросом, заставь, чтобы тебя хвалили, заставь, чтобы тебе платили.

- Ядрена вошь!.. Но для чего им деньги в этой пустыне?

- Не деньги. Это они фигурально. Им сойдет все, что сочтет годным шаман.