Имею топор - готов путешествовать!

– Нет, – прохрипел я. – Назад! Держи под прицелом мост. Я... сам.

– Но...

– Держи мост! Всем назад!

Шаг и еще шаг.

Брезгливо перешагнуть недоэльфа...

Картинка перед глазами подернулась красной пленкой. Я моргнул, разгоняя туман.

Фрей смотрел на меня в упор.

А вот хрен, сам убью тебя, молча сказал я. Надо совершить что-то значимое... перед смертью.

Где-то сбоку тарахтела Крессинда. Что-то гундосил Олник. Голоса Монго, Скареди и, кажется, Альбо сплетались в неясный гул.

– Всем назад! – еще раз крикнул я.

Шаг и еще шаг. Мир сдвинулся до узкого коридора, в конце которого – имперский смертоносец. Между нами десять ярдов... Я убью его запросто, ага, и плевать, что руки у него пустые. Сам виноват, что не взял с собой оружия.

Фрей метнулся в бок и с хрустом выдрал из когтистых лап мертвого чирвала серп, пиная костяшки недоэльфа каблуком сапога.

Шаг и еще шаг. Я побежал.

Он встретил мою атаку движением, не лишенным изящества, подставил под второй удар костяное древко серпа. Я полагал, что меч Гхашш развалит древко, но клинок лишь звонко по нему щелкнул; болезненная вибрация передалась в кисть. Фрей оскалился и сделал выпад, целя в шею. Я отвел удар и атаковал, намереваясь пластануть правым клинком по залысой от ожога башке смертоносца. Он быстро парировал, действуя проклятой рукоятью серпа с необычайной ловкостью. Однако магия выпила его силы. Я начал теснить его. Он пятился, не отрывая от меня взгляда.

– Выдолбишь... себе... могилку... в этом... камне... – между атаками пообещал я. – Серпом тебе по...

Он молча и умело отражал мои атаки. Я не мог пока даже его зацепить. А он, похоже, ждал, пока я вконец не ослабею от потери крови.

Шаг и еще шаг. Он начал прихрамывать. А мое время истекало. Коридор перед глазами норовил завернуться в цветную спираль. Я озлился, прикусил губу, чувствуя, как пропитывается кровью одежда.

Я загнал его на мост. Пропасть далеко разносила гул шагов и звон ударов.

Здесь он заговорил.

– Ты, – сказал он.

– Я, – сказал я.

– Дурак, – сказал он.

– Не исключено, – сказал я, пытаясь достать его в горло.

– Все с вами кончено, – сказал он. Скругленное лезвие серпа отбило солнечный луч мне в глаза.

– И с тобой, – сказал я. – Кончено. Будет. Сейчас.

– Дядюшка! – вдруг проблеял Олник за моей спиной. – Ты жив, дядюшка! Дядюшка, слушай, вытягивай мост, вытягивай мост, иначе Фатик набьет тебя соломой через зад!

Я хмыкнул. Фрей не повел и бровью – единственной, что уцелела после ожога.

– Дурак, – процедил он. Губы его запеклись. – Болван несчастный.

– Ага, – сказал я, чувствуя, как слабеют мои ноги.

– Не будет больше Альянса...

– Ага.

– Если наследник умрет.

– Сейчас... с тобой разберусь, – сказал я.

Со стороны, наверняка, казалось, что мы рубимся в полусне, настолько были измотаны оба. Один от заклятий, второй – от потери крови. Но второй был умирающим варваром, который знал, что доведет дело до конца.

Я загнал его на стальную секцию моста. Низкий парапет... Густой туман на дне Дул-Меркарин... И где-то там, в тумане, рыдает от голода младенец шаграутта.

Главное – не смотреть вниз.

Секция дрогнула. Я усилил натиск и почти загнал Фрея на край, оскальзываясь на собственной крови.

– Крути, дядюшка! – заорал благим матом Олник. – Крути, что есть духу, их там много!

Их?

Я рискнул бросить взгляд за плечо смертоносца. Через скальный коридор на площадку выезжали конники. Впереди трое: два красноглазых альбиноса в серой, будто сотканной из паутины броне – смертоносцы Внешнего Круга, собратья Фрея. Поправка – покойника Фрея. Меж ними ехало огромное существо в матовой стальной маске, изображавшей равнодушный ко всему человеческий лик. Белые длинные волосы, черные латы, тяжелый конь. Внутренний Круг прибыл по наши души.

За ними виднелись люди в доспехах. Много людей.

– Крути, плевал я на твою больную спину!

– Ядрена вошь, да делайте же, что вам Олник сказал! Крутите, или я пожалуюсь вашим Жрицам Рассудка! Больше никогда никакого пива!

Крак! Стальной язык моста соскочил с ложемента.

Умница Крессинда, верная мотивация!

– Наследник! – вскрикнул Фрей и разразился лающим смехом. – Гродар... хо-о-о... прибыл? Но я это сделал! Я убил!..

На миг он потерял концентрацию, опустив руки с серпом, и тут-то я исхитрился поддеть его на меч. Добавил сбоку по руке. Третий удар нанес в открытую грудь. Фрей упал на колени.

Смертоносцы умирают страшно. Помните, я говорил вам это, когда гостил у Митризена? Или не говорил? Значит, теперь вы будете знать.

Он взвыл, по лицу прошла судорога, словно кожа хотела отлипнуть от плоти. Демонская сущность покидала его тело и душу. Фрей раскрыл рот и... повалился на мост, извиваясь змеей, пытаясь ползти по-змеиному...

Ну нет. По гладкой поверхности змее не проползти.

Прореха между половинами моста быстро увеличивалась. Я заглянул в сизую пропасть и отшатнулся, стал посередине секции, глядя на умирающего смертоносца. Белые волосы Фрея посерели. Он захрипел, и мне показалось, что над его телом на миг-два сгустилось багровое облачко – сгустилось и пропало.

Он начал елозить руками по вороненому железу.

– Го... государь!