Имена льда

Он не сразу заметил, что дышать становится труднее. А когда заметил, сначала подумал, что взял слишком быстрый темп. Он откинул края куртки и осмотрелся. Перед глазами плыло. Впереди он увидел дорогу, по которой одна за другой неслись машины. Слишком оживленно для проселка. Может, он его проскочил? Мысли смешивались. Всплывали почему-то в памяти старухи с их сериалами. Рауль и Жиль. Или Роза. Зрение застили красные и слепящие белые пятна. Кажется, они говорили, что у него больное сердце…

Это у трансгрессора-то?

Откуда вообще у трансгрессора сердце? По штатному расписанию не положено.

Или это было такое проклятие? Старые ведьмы…

Впрочем, кто-то ему говорил…

Нет, она не о сердце говорила. О солнце. Берегись яркого солнца, Мельник…

Кто это — Мельник?

Ноги подкосились, но удара о землю он уже не почувствовал.

* * *

Он бы вывалился из кресла — прямо на пол, если бы не ремни. Они врезались в плечи, замок воткнулся в живот, словно затупившаяся пика.

— Матерь Божия, — простонал он, едва восстановив дыхание. — Дармоеды поганые, вы когда-нибудь отрегулируете этот чертов трансформатор? В один прекрасный момент я просто окочурюсь…

Дежурный фантомотехник даже не повернул головы от контрольного экрана.

— Умирать всегда неприятно, — философски заметил он.

— Как будто ты пробовал, — проворчал Мельник, отстегивая ремни. — И зачем обязательно умирать? Не можете запрограммировать похищение инопланетянами? Или случайного пространственно-временного скачка?

— Теоретически запрограммировать можно все, — охотно отвечал техник. — Вопрос в затратах ресурсов. Внезапная смерть в безлюдном месте — самый эффективный способ трансгрессии. Затраты минимальные.

— Затраты у них… А если я действительно сдохну в процессе?

— Вы не сдохнете в процессе, Мельник. С вами все хорошо, — техник ткнул пальцем в экран. — Через пятнадцать минут вы вообще обо всем забудете.

Мельник отмахнулся — он и сам об этом знал. Но сейчас, сию минуту, ему было скверно и не брюзжать было невозможно. Затраты ресурсов они считают…

— Лучшее, что мы могли бы вам предложить — тихую смерть во сне в собственной постели, — продолжал техник, перемещаясь к экрану с биометрической информацией. — Но это потребует затрат. В случае если вы умрете, и вас найдет кто-нибудь из представителей фантомного мира, вы больше не сможете там появиться. А сделать так, чтобы вас не нашли или нашли, а потом об этом забыли… Дешевле запрограммировать инопланетян…

Мельник, наконец, заставил себя вылезти из кресла и, пошатываясь, направился к двери.

— Я свободен? — на всякий случай спросил он.

Фантомотехник еще раз придирчиво глянул на экран и кивнул.

— Я не в восторге от вашей биометрии, — сказал он, — но сейчас вам нельзя терять время. Забывание начнется через пять с половиной минут.

Мельник кивнул и вышел.

Через две минуты он сидел в аппаратной и бубнил в микрофон — все, о чем говорили старухи, о чем он сам думал, что видел на хуторе — и старое, и новое, — старательно протоколировалось. Ему несколько раз пришлось повторить свои детские воспоминания. Техник, следивший за МРТ, возвращал его к началу — он то забывал что-то упомянуть, то сознательно скрывал, то его воображение дорисовывало несуществующие детали. Потом он долго вспоминал, на какую ногу прихрамывала собака. Он нервничал, потому что забывание должно было начаться вот-вот, а он добрался только до середины истории. Техник монотонно пообещал укол успокоительного и отметку в журнале. Он постарался взять себя в руки — и разозлился еще сильнее. Запись вместо пяти минут длилась все семь с половиной — и он наверняка под конец что-то напортачил. Техник, впрочем, сделал вид, что ничего не произошло. И Мельник направился в рекреационную зону — забывать.

Он почти допил крепкий холодный коктейль номер семь — его выдавали в рабочее время только трансгрессорам в состоянии забывания — когда прямо перед ним возникло еще одно кресло, а в кресле образовалось начальство. Мельник нервно хватанул вместе с ледяным коктейлем глоток воздуха — это не был шеф его родного отдела фантомотехники. Это был сам Великий Шеф агентства моделирования ситуаций «Идеальная модель».

— Мне нужны твои впечатления, — без предисловий произнес он.

— С каких пор мы работаем с впечатлениями? — кисло поинтересовался Мельник.

И с каких пор трансгрессору не дают расслабиться после сеанса, — это уже про себя.

Великий Шеф пропустил его реплику мимо ушей и продолжал сверлить его начальственным взглядом. Мельник вздохнул и отставил стакан в сторону.

— О каких именно впечатлениях вы спрашиваете, Шеф? — он глянул на часы. — Уже минут десять, как я не поручусь за свои впечатления.

— Я говорю о твоих впечатлениях после… — Шеф замялся — он не был трансгрессором и не мог с легкостью произнести «после смерти». — После выхода из трансформации.

— Интерпретации — не мое дело, — осторожно напомнил Мельник.