Именем человечества

— Вот такие у меня дела, — закончил Дмитрий свой рассказ о работе в лаборатории. — Все, как видишь, о'кей! А теперь… Надо мне еще поговорить с тобой… Не знаю, как и начать. Вчера еще хотел, да как-то… Словом, решил я жениться, папка.

— Ну, что же… Пора, сынок. Кто же она, твоя невеста? Уж не эта ли симпатичная физичка, которую ты провожал вчера с поезда?

— Что ты, папа! Это так… Небольшой дорожный флирт, А невеста… Вот, смотри, — вынул Дмитрий из кармана фотографию. — Алена. Она в детском саду работает. Но такая девушка, скажу я тебе!

— Главное, чтобы тебе нравилась.

— Да я теперь без нее жить не смогу!

— Это хорошо, сын. Что же она с тобой не приехала?

— Она тоже поехала к своей матери, чтобы все, как говорится…

— Понятно. И когда вы собираетесь… Когда решили оформить все это?

— Вот приедем из отпусков и…

— Значит, через месяц? А какое у нее образование, Дима?

— Можно сказать, никакого. Да разве это имеет значение?

— Вообще-то имеет…

— Но не главное же? А, папка?.

— Как тебе сказать… Нет, не главное, конечно.

— Вот и я думаю. А как ты?

— Что я?

— Ты не собираешься жениться на этой… Тропининой? Зорин невесело усмехнулся:

— Разве я похож на жениха?

— Да это я так, к слову. Чтобы знать, как мне держаться с ней, когда мы познакомимся.

— Видишь ли, сын, интеллигентная женщина сама даст понять, как с ней держаться.

— А она что, очень интеллигентная?

— Очень, Дима.

— Дай-ка я еще раз на нее взгляну, — Дмитрий взял со стола фотографию Тропининой, с минуту всматривался в ее лицо. — Да, похоже… Сколько ей лет?

— Она чуть моложе тебя.

— Моложе меня! А я думал… Когда же ты познакомишь нас?

— Попробую пригласить ее к нам завтра, вот так же вечерком, после работы. Только придется нам немного почистить свой ковчег. А то, сам видишь…

— Она не была еще здесь?

— Ни разу.

— Будь покоен, папа, швабру держать в руках я еще не разучился. Все будет блестеть. И вообще, я все организую так, что… Словом, покажем ей, что и мы не лыком шиты.

— Димка, Димка… Какой ты еще ребенок! — Зорин привлек сына к себе и прижался щекой к его вихрастой Шевелюре. — Ну, ладно, иди отдыхай, а я поработаю немного.

— Все сидишь над своей книгой?

— Да. Интересные мысли пришли сегодня в голову, надо записать, пока не забыл. Прости, что оставляю тебя.

— Работай, работай! Мне все равно надо сходить кое-куда.

— Надолго?

— Кто знает… Во всяком случае, не беспокойся, если задержусь немного. И дай мне, пожалуй, ключ, чтобы не тревожить тебя ночью.

— И все-таки, постарайся не очень допоздна, Дима.

— Ну что ты, папа, я же в отпуске. И не такой ребенок, как ты думаешь, — рассмеялся Дмитрий. — Чао!

Он запер за собой дверь и, дойдя до первого автомата., поспешно набрал номер:

— Алла?

— Да. Это ты, Дима? Боже, как я устала ждать! Весь день — ни одной живой души.

— А Виктор?

— Виктор! Он опять укатил в командировку.

— И ты совсем одна?

— С кем же мне быть? — капризно протянула Алла. — Я только тебя и жду. А ты не звонишь и не звонишь! Приходи скорее, Димочка!

— Иду, Алла, иду! — он самодовольно подмигнул диску автомата и зашагал по пустеющей улице.

3

— Ну, не спи, поговори со мной, — горячо шептала Алла в самое ухо, осторожно перебирая пальцами его спутавшиеся волосы.

— Я не сплю, честное слово, не сплю, — отвечал Дмитрий, не размыкая век. Он действительно не спал. Но ему не хотелось больше видеть эти молящие глаза, эти влажно блестящие губы, эту полную обнаженную грудь, смутно белеющую в полутьме спальни. Он вообще не мог сейчас объяснить себе, зачем он здесь, в этой огромной жаркой постели, с этой чужой, почти незнакомой женщиной?

— Ну почему ты молчишь, Димочка? — продолжала шептать Алла, прижимаясь лицом к его груди. — Скажи что-нибудь еще…

«Нет, этак можно сойти с ума!»

— Ну, что еще тебе сказать? — отозвался он, еле сдерживая раздражение. — Я уже говорил, что мне хорошо с тобой, что я никогда не встречал такой женщины, что я рад нашему знакомству. Что еще?

— Нет, ты не любишь меня… Ну, хорошо, хорошо, — прервала она себя, уловив его протестующий жест. — Не будем больше об этом, поговорим о твоей работе, об институте, о науке. Ведь я так отстала от всего…

«Слава богу! Это все-таки лучше, чем клясться в несуществующих чувствах», — Дмитрий открыл глаза, коротко зевнул:

— Право, не знаю с чего начать…

— Я понимаю тебя, Димочка. Ведь ты на самом стержне большой науки. А я… Помню, как на одной лекции по атомной физике наш профессор — такой был душка! — цитировал одного американца: «Теория элементарных частиц, — будто бы говорил тот, — представляется мне пирамидой, стоящей на вершине. И один бог знает, как она не развалится». Смешно! А ведь мои знания так и остались на этом уровне. Скажи, Дима, что сейчас нового в теории элементарных частиц, в атомной физике вообще?

— Нового много. Ну, прежде всего, мы, кажется, окончательно поверили в кварки. Кстати, недавно был открыт и шестой кварк — кварк «t», составивший долгожданную пару кварку «в». Появились сообщения, что кое-где наблюдалось что-то вроде распада протона. Но самым впечатляющим, на мой взгляд, событием последних лет было, конечно же, открытие промежуточных бозонов…