Именем королевы

– Моя смерть не должна свершиться по их сценарию. – Он тяжело вздохнул. – Все должно идти по моему плану, а позор падет на голову королевы.

– А если вас освободят?

Она подошла к бойнице и положила руки на подоконник.

– И кто же станет меня освобождать? – Айдан постарался говорить с девушкой как можно мягче. – Если меня с таким трудом водворили сюда?

Она повернулась к нему лицом и встретилась с ним взглядом. Сейчас эта девушка была чисто и хорошо одета, но она несла в себе тот же заряд невероятной энергетики, который он впервые почувствовал еще на площади перед собором Святого Павла.

– Я могла бы это сделать, – заявила она.

– Освободить меня из лондонского Тауэра?

– Да.

– Никто еще не совершал побега из Тауэра в этом столетии.

– Столетие пока еще не закончилось. По крайней мере, для меня.

Если бы на месте Пиппы была другая женщина, услышав подобные слова, он посчитал бы ее дурой.

– Отлично, – спокойно, но осторожно произнес он. – Ты выводишь меня отсюда, и я съедаю целую зажаренную свинью.

Она рассмеялась:

– Я была уверена, что вам понравится моя идея. Пиппа взяла его за руку и потянула к столу.

– А теперь, – приказала она, отламывая кусок мягкого хлеба. – Ешь.

Он вырвал руку:

– Нет.

– Вы должны. Вам нужны силы.

– У меня хватит сил на день-другой. А если ты собралась сдержать свое обещание, то тебе надо поторопиться.

– Но вам надо поесть сейчас, – настаивала она. – Вы увидите…

– Нет. Ничего я не увижу. До тех пор пока я остаюсь узником королевы, я не проглочу ни кусочка. Тебе надо действовать быстро, или придется выносить труп.

– Умник нашелся. Хочет умереть до того, как я разберусь с ним, – бормотала про себя Пиппа, осторожно пробираясь по скользкому валу вдоль стены Тауэра со стороны реки.

Была поздняя ночь, и в кромешной тьме она двигалась на ощупь и по памяти. Пиппа уперлась в выступ стены. За углом будет проем в стене с железной решеткой. Она видела, как слуги выносили через него мусор и навоз из конюшен.

Она знала, что здесь должно быть полно крыс и нечистот, но с этим уж точно придется примириться. О'Донахью Map хотел бежать и надеялся, что она ему в этом поможет.

Несносный упрямец.

Она глубоко вздохнула и, завернувшись в старый плащ, решительно шагнула в проем. Проход был достаточно узким, она то и дело задевала влажный камень. Наконец она увидела решетку.

Начав ковырять кладку, Пиппа вспомнила все мыслимые ругательства. Когда ей в конце концов удалось вывернуть один из железных прутьев и пролезть внутрь, руки ее были все изодраны и кровоточили.

Захватив с собой железный прут, она прокралась мимо башни Девере. Глашатай провозгласил девять часов вечера. Пиппа заторопилась. Скоро должна была начаться церемония передачи ключей.

Жаль, что Айдан ее не послушался. Она предстала бы перед королевой героиней, и Елизавета одарила бы ее титулом. А может быть, и помогла найти ее семью.

Но никакие ее успехи при дворе ничего не стоят, если Айдана не станет. Если она его потеряет, в ее сердце не останется места для семьи, даже если и удастся ее отыскать.

Пиппа разглядела первого стражника. Тихо насвистывая, он бесцельно кружил по пятачку, освещенному факелами. Девушка подошла поближе. Он перестал насвистывать и втянул ноздрями воздух, как собака, идущая по следу.

Прежде чем она сумела спрятаться, он уже уставился на нее мутным взором:

– Эй, ты! Что…

– Добрый вечер, сэр.

Раньше, чем он сумел ответить, она схватила его руку обеими руками и крутанула. Да благословит Небо труппу акробатов, с которыми ей пришлось странствовать по Линкольнширу. Они обучили ее, как можно опрокинуть на спину огромного мужчину.

Беспомощный страж лежал на земле, часто и тяжело дыша, распространяя вокруг запах эля.

– Лежи тихо, и все будет в порядке.

Он захрипел, когда она заткнула ему тряпкой рот и связала руки..

Пиппа подумала о Морте и Дове, своих старых компаньонах, с которыми договорилась, чтобы они ждали ее в Галли-Ки. Она вручила им золотую крону и пообещала еще две, если они подождут, когда она приведет туда Айдана.

Она собиралась проводить его, пожелать ему попутного ветра, а затем вернуться к своей новой жизни при дворе.

Стражник что-то промычал сквозь кляп. Она отцепила его короткую шпагу.

– Боюсь, что она мне сейчас нужнее, – прошептала она. – Как, впрочем, и твои штаны.

Он попытался возразить, но Пиппа не обращала на него никакого внимания. Она сняла с него штаны, надела их на себя и аккуратно затянула на поясе шнурком. Затем напялила китель, висевший на деревянном гвозде на двери, прихватив заодно и шляпу. И, оставив стражника связанным, направилась на его пост в арке у башни Блуди.

Освещая путь покачивающимся фонарем, главный стражник переходил от поста к посту в сопровождении сержанта и других стражников. Она встала, выпятив грудь, в ожидании. На этом строился ее план.

– Стой, – крикнула она глухим голосом. – Кто идет?

– Ключи, – ответил главный стражник. Пиппа не могла вспомнить, что говорят дальше.

– Ключи? Чьи ключи?

– Королевы Елизаветы, – последовал ответ скучающим голосом.

– Вручите ключи. Все в порядке. – Пиппа протянула руку, моля Бога, чтобы рука не дрожала.