Именем Усамы бен Ладена

На момент окончания войны в Афганистане производство опия в стране удвоилось: с двух тысяч тонн в 1991 г. до более чем четырех тысяч тонн в 1992 г., то есть стало даже больше, чем в Бирме, которая в тот период производила только 2500 тонн мака! По мнению американских экспертов, урожай продавался прямо на корню, и четыре пятых героина, потребляемого в Европе, поступали из этого нового золотого треугольника, вполне заслуживающео названия Наркостан, по выражению одного советского чиновника. Ситуация не слишком изменилась. Афганистан производит три четверти всего опия, потребляемого в мире, остальное поступает из Бирмы. Афганистан стал новой зоной производства, которое — на 1999 год — достигло 4600 т. Общее количество наркотиков, перехваченных только на индо-пакистанской границе, говорит само за себя: в 1997 г. — 640 кг героина; 650 кг — в 1998 г. и 750 кг — в 1999 г....

Столь резкое увеличение производства, главным образом, стало результатом прекращения той финансовой поддержки, которую США предоставляли различным движениям афганских боевиков. Начиная с 1991 г., группировка Гульбеддинна Хекматиара, вынужденная искать иные источники средств, специализировалась на производстве героина. Ей принадлежали более 86 полевых лабораторий, некоторыми из которых руководили «химики», любезно предоставленные русской мафией. Однако само продвижение наркотиков на рынок оставалось в руках пакистанцев, базирующихся в приграничных районах недалеко от Пешавара.

Один только Хаджи Айюб Заки уль-Африди — самый известный из всех главарей пакистанской мафии, вождь племени, а также член парламента, — безнаказанно контролировал скупку и перевозку многих сотен тонн мака каждого урожая. Его укрепленная резиденция в Ланди-Котале, городе, известном своими искусными оружейниками, много раз подвергалась безрезультатным обыскам. Больше похожий на крепость, дом уль-Африди представлял собой дворец прямо посреди серой каменистой пустыни, дворец с беломраморными полами, окруженный великолепным садом, на лужайках вокруг которого росли розы. Те немногие посетители, что смогли побывать в этом доме, рассказывали, будто там были полотна Ван Гога и Ренуара, мебель, привезенная из Европы, и — высшая роскошь для города, где практически отсутствовало электричество, — кондиционеры во всех комнатах! Уль-Африди, которому какое-то время покровительствовали американцы (когда он помогал им снабжать оружием муджахидов), в декабре 1995 г. все-таки попал в ловушку, расставленную американской юстицией. Случилось это тогда, когда он поехал в Нью-Йорк, рассчитывая оправдаться в своей деятельности наркоторговца и снять с себя обвинения, выдвинутые АБН (Агентством по борьбе с наркотиками), которое занимается борьбой с наркоторговлей в США. Уль-Африди был арестован и вынужден отбыть пятилетний срок в американской тюрьме, прежде чем смог вернуться в Пакистан.

В Пакистане и Афганистане, как и во всех странах-производителях мака или коки, наркотик представляет собой товар с высокой прибавочной стоимостью. Химики не слишком требовательны к условиям, в которых идет переработка сырья; им нужен только сарай и несколько подсобных рабочих, которым их работодатели платят сущие гроши, а иногда и просто держат в плену. Опия в избытке, а единственное необходимое для его переработки вещество — это уксусный ангидрид, химикат, без труда ввозимый из Восточной Европы или бывшего СССР через Центральную Азию или Турцию.

Затем с гор Афганистана наркотик может быть переправлен в Европу по более или менее освоенным маршрутам через Чечню, Россию и республики Балтии. Многие страны — в том числе и Турция — отмечают, что начиная с 1995 г. транзит наркотиков через их территории увеличился. Заражены и бывшие советские республики; эксперты выявили еще один маршрут, который, начинаясь в Афганистане, проходит через Хорог в Таджикистане и Ош в Киргизии, следуя на протяжении семисот километров по единственной очень труднопроходимой дороге в горах. Караванщики знают, что на границе, на входе в пределы бывшей советской империи, они не встретят никакого пограничного контроля. Затем героин транспортируется в Белоруссию, Эстонию, Латвию, Литву, Российскую Федерацию и Украину, где его фасуют в мелкие пакетики, прежде чем другие перевозчики или сеть «муравьев»[172] переправят его в Западную Европу. Центральноазиатские картели все реже и реже используют не только обычные маршруты, но и линии через Турцию или Нигерию к Южной Африке, за которыми ведется наиболее пристальное наблюдение. Действительно, наркоторговцы становятся все более и более осведомленными: они прекрасно понимают, что везти наркотики через аэропорты и порты, известные как центры подобной перевозки, становится все опаснее, особенно после внедрения новых методов обнаружения, разработанных в странах Запада.