Именем Усамы бен Ладена

По словам одного лаборанта, бежавшего в Пакистан и находящегося сейчас в госпитале, где он проходит курс лечения от наркозависимости, в той лаборатории, где он работал, неочищенный морфин упаковывался в пакеты весом примерно по 6 кг. С каждого такого пакета талибы получали 55 долларов налога, что составляло примерно 6000 долларов «ИФСкальных» доходов в день. По словам этого техника, в том же самом районе существовало по меньшей мере 30 центров производства с аналогичными мощностями... Иными словами — 180 000 долларов, собираемых ежедневно! И у этих лабораторий никогда не будет недостатка в покупателях на Западе — слишком много посредников лакомится «коричневым сахаром», неочищенным порошком. Цены на героин в Париже или Нью-Йорке служат тому подтверждением: в то время как за 10 килограммов опия, из которого получится килограмм морфина, а потом и героина, афганский крестьянин получает 600 долларов, оптовик в Турции получает уже 12 000 долларов, а розничный торговец в Голландии — 50 000 долларов. Таким образом, начальные 600 долларов на улице среди наркоманов превращаются в полтора миллиона долларов[174] Потребитель заплатит почти в 2500 раз, а в период нехватки товара и в 6000 раз больше цены, заплаченной афганскому крестьянину, и, сам того не подозревая, внесет свой вклад в джихад афганских теократов![175].

Перевозчиками или сопровождающими служат главным образом молодые исламисты, прошедшие обучение в учебных центрах талибов. Случается даже, что муллы благословляют перевозимое в грузовиках! На некоторых специализированных рынках продается также опий-сырец. По словам представителей программы ООН по борьбе с наркотиками, один из наиболее крупных центров торговли опием находится скорее всего на базаре города Санджин в провинции Хельманд, в трех часах пути от Кандагара. Более трехсот торговцев, вооруженных только простыми весами, продают опий, спрессованный в большие сухие лепешки или скатанный в еще влажные шары. Нередко кое-кто из этих скромных базарных торговцев продает с жалкого деревянного прилавка, из старого ржавого контейнера или под прикрытием потрепанного зонта десятки тонн опия в год с прибылью около 200 000 долларов — прибылью, которую невозможно получить ни от какой другой торговли в стране, в течение более 20 лет опустошаемой войной. На базаре Санджина продается половина всего производимого в Афганистане опия. Конечно, подобные рынки контролируются местной мафией, которая также собирает дань с уличных торговцев.

С афганских базаров или из лагерей Усамы бен Ладена десятками маршрутов опий поступает в Европу и соседние страны, где его перерабатывают. С тремя миллионами уличных наркоманов в Иране и пятью миллионами в Пакистане, из которых только в Карачи насчитывается 80 000 детей, ближайший к талибам рынок нельзя назвать незначительным, однако афганские защитники морали не перестали от этого спать сном праведников. В декабре 1999 г. в Индии была арестована группа афганских контрабандистов, перевозившая 77 килограммов героина. На наркотиках была маркировка одной пакистанской лаборатории, хорошо известной полиции.

Еще ближе к нам — бен Ладен попытался проникнуть в сеть наркодельцов в Марокко, помогая тем торговцам наркотиками, за которыми охотились спецслужбы Рабата. Для этого был завербован один торговец, курсировавший между Марокко и Испанией. Он должен был также следить за высокопоставленными должностными лицами Саудовской Аравии, у которых были летние резиденции на юге Испании или в Марокко.

Деньги — всегда движущая сила войны, и это не прошло мимо внимания исламистского мира. В отличие от других террористических организаций прошедших десятилетий, которые иногда были просто неспособны не только финансировать свою деятельность, но и даже обеспечивать жизнеспособность своей сети, у исламских фундаменталистов никогда не было недостатка в деньгах. По данным журнала «Ньюсуи», ФБР недавно засекло проводку через Миннеаполис десятков миллионов долларов в Сомали для одной из организаций, входящей в сферу влияния бен Ладена.

Глава 16 Из одного изгнания в другое