Именем закона. Сборник № 2

Сокольников пока не понимал, в чем дело, склоняясь к мысли, что Викторов над ним просто подшучивает.

— Объясняю! — Викторов взял книгу, подтащил стул и уселся рядом. — КОТ — это котельные. Так их Скоробогатов обозначил. Туда вывозятся отходы производства. Вывозились они или нет — проверить уже невозможно. Все сгорело. Или как бы сгорело. Скоробогатов же по слабости зрения не мог проверить, что в машине. На это они и рассчитывали. Но книгу свою он вел тщательно.

— Ты хочешь сказать, что под видом обрезков вывозили хорошие материалы?

— Почти уверен. Тем более что обрезки можно в порядке исключения отпускать частным лицам. По символической цене. Теперь мы с тобой вот что будем делать. Выпиши все машины, которые были заняты вывозкой отходов. Опросим водителей. Работа эта, прямо скажем, долгая и нудная. Но другого пути пока не вижу. — Викторов еще немного подумал и добавил: — То есть другой путь, конечно, имеется. Но на нем нас ожидают трудности совсем иного порядка.

Но Сокольников не понял, что имел в виду Викторов, и значения последней фразе не придал. Его уже охватил охотничий азарт.

— А как насчет тех машин, против которых стоят фамилии? Это ведь покупатели. Их ведь тоже надо опрашивать.

— Надо, — мрачно сказал Викторов. — Но с фамилиями пока обождем. Фамилии пока выписывать не надо, и вообще об этом постарайся ни с кем не говорить.

Он пристально посмотрел на Сокольникова и повторил еще раз:

— Никому ни слова.

— И Чанышеву? — на всякий случай уточнил Сокольников.

— Ему я доложу сам.

Список получился очень длинным, но Сокольников скоро убедился, что многие машины в нем повторялись. Оно и не удивительно. Завод «Стройдеталь» обслуживался автокомбинатом № 3 — так объяснил Викторов. Это здорово сокращало объем работы. Однако в списке было немало машин и с других автобаз города. Ими Викторов решил заняться сам, а автокомбинат оставил за Сокольниковым.

Между тем пошел второй месяц, как Сокольников начал работать в отделе. Против его ожидания, домашние привыкли к его новой профессии, наверное, даже раньше его самого. Он, как и прежде, в одно и то же время уходил на работу и точно так же возвращался, не отличаясь ничем от представителей любой другой профессии. Отец, правда, некоторое время называл его «пинкертоном», но все реже и реже. А мать более всего интересовало, голоден ли он и почему так плохо ест.

* * *

Сегодня у Сокольникова был очень ответственный день. Он впервые отбирал официальное объяснение. Можно сказать — допрашивал. На стуле перед ним сидел первый из вызванных водителей — молодой парень в кожаной, истертой до невозможности тужурке. Наверное, тужурка ему досталась по наследству от дедушки. Парень чувствовал себя не слишком уверенно — все-таки вызов в милицию, в районное управление. Но Сокольников этого заметить не мог потому, что сам волновался ужасно. Он и не подозревал, что способен так волноваться. До крупной дрожи в пальцах, которые из-за этого все время приходилось держать под столом.

Конечно, рядом был Викторов, готовый всегда прийти на помощь и поддержать. Но лучше бы он ушел. Не хотелось Сокольникову перед ним оплошать. Особенно после того, как Викторов подробнейшим образом объяснил, что нужно спрашивать и как.

В общем, это был настоящий допрос, только бланк другой. А так все как в детективном фильме. Следователь задает умные неотразимые вопросы и быстро добивается признания. Точно так должно было получиться у Сокольникова, и он очень переживал, что не получится.

— Ваш паспорт, — как бы привычно, спокойно произнес Сокольников, но на последних буквах все же дал петуха.

От неожиданности водитель вздрогнул.

— Вот.

Сокольников долго перелистывал паспорт.

— Фамилия? — задал он следующий вопрос и покрылся испариной.

«Господи, что спрашиваю! Паспорт же держу в руках. Он меня за идиота примет!»

Но водитель не удивился. Наверное, тоже интересовался детективами и решил, что этот нелепый на первый взгляд вопрос может быть частью тонко продуманного плана.

— Шепитько Андрей Николаевич, — подумав, ответил он.

Сокольников записал. Волнение понемногу проходило.

— Так, — сказал Сокольников, — вы на автокомбинате работаете?

— Да.

— Хорошо.

Они немного помолчали, буравя друг друга взглядами.

— Ну, а куда ездите? — поинтересовался Сокольников.

Шепитько посмотрел с тревогой и непониманием.

— Куда путевку выпишут.

— Вы прямо отвечайте! — потребовал Сокольников, снова ощущая, что его несет не туда.

— На завод «Стройдеталь» приходилось ездить? — спросил Викторов, который незаметно оказался рядом.

— Ну, приходилось.

— Двадцатого ноября ездка была?

— Какого? Двадцатого? Я не помню, давно было, — выражение лица Шепитько заметно изменилось. Скорее всего, он уже понял, о чем пойдет речь, и размышлял, как поступить: то ли рассказать все как есть, то ли отказываться.

Сокольников совершенно успокоился. Жаль только, что Викторов вмешался и перехватил инициативу.

— Вот в путевом листе записано, что была, — без нажима сказал Викторов.

— Ну, значит, была, раз записано.

— А вы не помните? — с подозрением сказал Сокольников. — Странно.