Иметь и не потерять

– Ладно. Хватит воду толочь в ступе, – посерьезнел Бурукин. – Раз ты упрямишься и лукавишь с кооперативом – давай я тебя переведу пока в наше ремесленное училище мастером производственного обучения, а ты там, в стройцехе, вместе с выпускниками выполнишь мой заказ в счет их последней практики. Какие понадобится материалы, фурнитура и прочие комплектующие, я обеспечу. Мне этот заказ вот так нужен. – Бурукин провел ладонью себе по горлу. – И не только мне, а и там. – Он показал пальцем в потолок. – Так что ты уж постарайся, Дмитрий, а после решим, куда рулить дальше. Садись вон в приемной за столик и пиши заявление о переводе в училище с сохранением зарплаты.

Митька растерялся от такого внезапного предложения. Уж чего-чего, а перевода в более уютное местечко, свободное от всяких производственных планов и прочих обязательств, связанных с работой, да еще и с сохранением прежней зарплаты, он не ожидал. «Ловкач! – и удивился, и огорчился Митька. – Нашел все же лазейку, куда меня загнать и где засупонить – не выкрутишься». Идти на крайнее обострение отношений с директором он поостерегся и промолчал, обдумывая, во что выльется его возможный отказ.

Угадав Митькино замешательство, Бурукин добавил:

– Будешь готовить молодых столяров. Глядишь, и какой-нибудь из них выше тебя поднимется со временем.

– Выше меня вряд ли, – как-то отвлеченно, в неком недовольстве, ответил Митька. – Этому ремеслу надо учиться с малку, а скорее – родиться столяром.

Бурукин понял, что предложение его поплыло в нужную сторону, и подыграл:

– Тут я с тобой, Дмитрий, соглашусь почти полностью. – Он нажал какую-то кнопку на телефонном аппарате, и в дверях появилась Лена.

– Дай ему лист чистой бумаги, и пусть он там, у тебя, напишет заявление о переводе в наше училище старшим мастером производственного обучения.

Митька привстал с места и, притаивая голос, спросил:

– А как тут мой братец?

Бурукин кинул взгляд на Лену, еще стоявшую в распахе дверей, и помедлил с ответом, принимаясь за какие-то бумаги на столе.

– Ты знаешь… – Он притворно кашлянул. – Твой братец оказался гораздо шустрее, чем я предполагал. Освоился за какой-нибудь месяц. И не только по работе.

Лена хлопнула дверью, уходя в приемную, и Бурукин продолжил:

– Но мне не нравится его манера держаться – слишком уж независимо, даже упрямо. А для личного шофера это вряд ли приемлемо.

Митька усмехнулся:

– Он такой. Бывало, в детстве, захочет что-нибудь, никакими словами не отговоришь, хоть кол на голове теши, в деда пошел.

– В деда или в бабку, – съязвил Бурукин, – мне безразлично. Ты представлял его мне тихоней, этаким ягненком, а он больше на бугая смахивает.

– Это точно – здоровьем его бог не обидел, – согласился Митька. – А что касается упрямства – так обломается в городе, хитрее станет.

– Посмотрим, посмотрим. – Бурукин потянулся к телефону, давая понять, что разговор окончен, и Митька юркнул за дверь, прикидывая на ходу, что его ждет в связи с переводом на новую работу.

3

Машу с племянником Володька заметил издали и посигналил, подруливая к ним.

Она схватила сынишку за руку и обернулась.

– Здравствуй, Маша! – крикнул Володька, приоткрыв дверцу.

Маша остановилась, вглядываясь в сумрак салона, но не узнавала его.

Рядом с ней, бычась, щурил глаза ушастый мальчуган.

«Вылитый Митя, – отметил Володька, поднимаясь с сиденья, – так же исподлобья смотрит».

– Володя! – Радость мелькнула в глазах Маши и тут же потухла. – Что-то случилось?!

– Да нет, успокойся. Решил вот проведать племянника. – Он достал из кармана шоколадку и протянул малышу. – Угощайся и давай знакомиться. Я твой родной дядя Володя, а как зовут тебя?

Малыш ничуть не смутился, глядел смело.

– Ди-има, – ответил он нараспев.

– Значит, Дмитрий Дмитриевич! – Что-то горячее прокатилось у Володьки по сердцу, но он справился с волнением и продолжил: – Хорошо! А я тебе целую сетку апельсинов привез, сейчас достану. – Он потянулся в салон.

– Давно из армии? – спросила Маша, окидывая взглядом машину.

– Третий месяц дотягиваю.

– Здесь, в городе?

– Здесь, шоферю вот. Вожу директора второй мебельной фабрики, на которой Митя работает.

В лице у Маши что-то дрогнуло, но она не отвернулась.

– Как ты меня нашел?

– Через паспортный стол.

– Что-нибудь с ним?

Володька погасил невольную улыбку, поняв, о ком она спрашивает, и ответил:

– Ничего страшного. Простудился на рыбалке и переболел воспалением легких. Теперь здоров. Со своей только не ладит, хочет разбегаться.

Маша никак не среагировала на это известие.

– Ну, коль приехал, заходи в гости, – без тени волнения в голосе пригласила она, – чего же мы на дороге стоим.

– Давай, помогу. – Володька взял у нее сумку. – Я ждал тебя с полчаса. Соседи сказали, что ты должна вот-вот с работы прийти, вот и ждал.

– Пока в магазин зашла да в садик за Димой.

– Не тяжело одной-то? – сочувственно, без тени наигранности, спросил Володька.

– Куда деваться. Не до своих удобств – ребенка воспитывать надо. В работе и заботах время идет незаметно.

– Ты же, сказывали, замуж выходила?

– Выходила, да всего год и пожила.

– Чего так?