Иметь королеву

— Стереть в ее электронном мозгу данные о конечной цели. Специалисты утверждают, что это возможно сделать без демонтажа. Будет старт, будет выход в открытый космос и — все. Не зная, куда она летит, боеголовка ляжет на круговую орбиту и превратится в спутник. А потом уничтожить ее — дело времени.

— Этот вариант меня бы устроил, — быстро сказал президент. — Но это реально?

— Мы проводили ряд экспериментов в одном из закрытых учреждений. Сбоев не было.

— Это как раз то, что нужно. Считайте, что получили от меня санкцию на проведение такой операции. Вот видите! А вы сразу — взрывать. Да вы просто террорист!

Шеф ЦРУ улыбнулся:

— Привычка, господин президент.

— Давайте еще чуть-чуть виски, и — за дело.

— Ваша жена будет недовольна, — заметил ЦРУшник.

— Да бросьте вы! Я сумею выпросить у нее прощение. А вот вы — берегитесь.

— Что же делать, господин президент, — со вздохом сказал Джордж. — Я старый человек, и мои возможности — увы…

Когда шеф ЦРУ ушел, президент, подумав, что все складывается не так уж трагично, допил виски и пошел в свою комнату. Проходя мимо спальни Келли, он замедлил шаги.

«А ведь прав этот чертов лис. Когда же это я в последний раз?..» Он осторожно открыл дверь и неслышно вошел в спальню. Тотчас вспыхнул ночник на прикроватном столике. Келли приподнялась на локте.

— Ты выпил, Боб, — категорично сказала она, возмущенно глядя на мужа. — По глазам вижу. Среди ночи, как последний бродяга!

— Не сердись, дорогая, — ласково сказал президент и, присев на край кровати, обнял жену. — Не такой уж я и последний.

Келли хотела еще что-то сказать — очень сердитое, но вместо этого, увидев красные от бессонницы глаза мужа, ласково взлохматила ему шевелюру:

— Мальчишка ты мой, мальчишка. Милый…

Глава 17 БЛАГИМИ НАМЕРЕНИЯМИ

Предутреннее небо было темно-фиолетовым, и крупные желтые звезды, казалось, были приклеены к его высокому куполу. Дима шел огородами, безжалостно топча грядки с едва успевшими взойти ростками, и на душе у него было пакостно — от того, что он вот так, крадучись, покинул Владимира, и еще потому, что тот оказался трусом. Какие-то делишки с неизвестными, торги, вместо того чтобы попытаться что-то сделать для ребят, которых безжалостно, как ягнят, расстреливают в затылок. Временами сквозь обиду у него все же прорезались трезвые мысли — а действительно, что они могут сделать? Двумя автоматами батальон хорошо вооруженных и обученных кобелей из подразделения охраны не одолеть. Но Дима тут же с дрожью вспоминал склад, скользкие волосы у него на руке и голову, выуженную из бочки. И его вновь захлестывала красная волна ненависти. И он бы вот так же мог купаться в рассоле, а кто-то другой, живой и здоровый, прятался бы в обезлюдевших Калчах до лучших времен.

Ему надоело мучиться, и Дима пришел к решению окончательно и бесповоротно. Сделано, так сделано. Но что же все-таки предпринять дальше? Просто устраивать пальбу бессмысленно. Ну убьет он двоих-троих, распечатает одну из оружейных комнат и освободит ребят. А оружие? С голыми руками на «крутых» не пойдешь. Ну, убегут в тайгу — ни пищи, ни ночлега, ни воды. Выходит, казармы пока трогать нельзя, бесполезно. Вот раздобыть бы оружие получше «Калашникова»… Значит, сначала — оружейный склад? Там имеются и гранаты, и ручные пулеметы, а может, и что посущественнее.

Склад — мрачное большое здание без окон — находился за пределами части, в трехстах метрах от караулки. За первое полугодие службы Диме дважды приходилось охранять этот объект номер два. Вообще-то склады ГСМ и оружейный опекала рота охраны, но иногда и другим подразделениям выпадало проводить ночи без сна и покоя. Два часа отдыха — два часа топтания вокруг склада, и так круглые сутки. Пока сменят, пока дойдешь до караулки, пока сумеешь заснуть — и снова уши режет ненавистный голос дежурного: «Смена, подъем!» После этого Дима совсем по-другому стал глядеть на ребят, каждый вечер строем отправляющихся на несение караульной службы. Их и на хозработы не привлекают, и в наряды в столовую они не ходят, но все равно жизнь у них не сахар.

Справа остались рыбокомбинат, последние домишки Калчей, и Дима свернул налево. Через двадцать минут он, внимательно оглядевшись, перебежал дорогу, ведущую от части на аэродром летунов, и вскоре замедлил шаг — между стволами берез замаячил силуэт трехногой деревянной вышки, находящейся за «колючкой», которой был огорожен оружейный склад.

«Колючка» была старой проволокой с «ежиками», которая так хорошо перекусывается приспособлением у основания штык-ножа. Дима порадовался — ее грозились заменить на стальную гибкую ленту бритвенной остроты с выемками по краям. Ту не перекусишь, а неосторожное прикосновение к ней располосовывает тело до мяса. И гремит, сволочь, как кровельное железо.