IMG_0002

Весной 1791 года в Париже произошли крупные забастовки. Наиболее активно в них участвовали типографские работники и плотники, так как выступления их были более организованными и возглавлялись «Типографским клубом» и «Братским союзом». Но бастовали и представители других профессий — кузнецы, столяры, слесари, башмачники, каменщики, кровельщики. Всего забастовка охватила около 80 тысяч человек. Это вызвало большую тревогу среди хозяев предприятий. Они обратились сначала к парижскому муниципалитету, а затем непосредственно к Учредительному собранию с решительными требованиями принять меры против забастовщиков.

Учредительное собрание пошло им навстречу, и по предложению депутата Jle Шалелье. 14 июня 1791 года был издан декрет, который запрещал рабочим под страхом денежных штрафов и тюремного заключения объединяться в союзы и проводить стачки. Через два дня,

16 июня, Учредительное собрание постановило закрыть «благотворительные мастерские», которые были организованы в 1789 году для безработных.

Органам власти было предписано тщательно следить за выполнением закона Ле Шалелье, за нарушение которого применялись весьма строгие наказания.

В 1791 году Учредительное собрание закончило работу над составлением конституции. Отныне Франция провозглашалась конституционной монархией. Высшая исполнительная власть предоставлялась королю, а высшая законодательная власть — Законодательному собранию. В выборах могли принимать участие только так называемые активные граждане, которые составляли 20% населения страны. Кроме этого, конституция так и не отменила рабства, которое все еще продолжало существовать в колониях Франции.

Тем не менее по сравнению с государственно-правовой системой феодально-абсолютистского строя, конституция 1791 года являлась весьма прогрессивным шагом, хотя она й не закрепила законодательно всеобщее равенство граждан, вступая тем самым в противоречие с Декларацией 1789 года.

Подобная антидемократическая политика Учредительного собрания вызывала все более резкое недовольство среди народных масс. Обманутыми оказались крестьяне, рабочие, ремесленники и мелкие собственники: они остались неудовлетворенными в своих социальных и политических требованиях, так как революция им не дала того, чего они от нее ожидали.

Это привело к тому, что в Учредительном собрании организовалась группа депутатов, которые защищали интересы демократических кругов. Ее возглавлял адвокат из Арраса — Максимилиан Робеспьер (1758 — 1794). Робеспьер являлся убежденным и непреклонным сторонником демократии и постепенно к его голосу все больше и больше стали прислушиваться в стране.

С того времени как во Франции произошла революция, политическая активность масс невообразимо возросла. Люди сами начинали участвовать в управлении страной. Так, в Париже, например, важнейшую роль играли органы районного самоуправления — дистрикты, которые позже были преобразованы в «секции». В них часто проводились всеобщие собрания, на которые приходили жители разных районов. Таким образом, активизация масс достигла значительной степени.

Руководителям муниципалитета было не выгодно такое положение дел — они всячески стремились уничтожить непрерывность заседаний дистриктов и секций и превратить их только в избирательные собрания, которые бы созывались очень редко. Но народные массы сильно сопротивлялись этому.

В Париже, а также в провинциальных городах возникли различные политические клубы. Вскоре наибольшее влияние приобрели клубы якобинцев и кордельеров. Названия эти возникли от наименований монастырей, в помещении которых собирались члены клубов. Официальное же название каждый из них имел иное. Так якобинский клуб назывался «Общество друзей конституции», а клуб кордельеров — «Общество друзей прав человека и гражданина». Состав этих клубов был довольно пестрым: так в 1789 — 1791 гг. в якобинском клубе объединились различные буржуазные политические деятели самых всевозможных оттенков — от Мирабо до Робеспьера.

Клуб кордельеров возник в апреле 1790 года и служил политическим центром для людей простых, которые принимали активное участие в событиях революции. В его составе было много «пассивных граждан», а в заседаниях участвовали даже женщины. Среди деятелей этого клуба выделялись Жорж Дантон (1759 — 1794), который был великолепным оратором, а также талантливый журналист Камилл Демулен. С трибуны клуба кордельеров они активно и весьма резко критиковали антидемократическую политику Учредительного собрания, а также цензовую конституцию 1791 года.

Также в Париже существовал и «Социальный клуб», членами которого была создана широкая организация «Всемирная федерация друзей истины». Члены этого клуба выдвигали в первую очередь социальные требования, они издавали газету «Железные уста». Организаторами «Социального клуба» были аббат Клод Фоше и журналист Н. Бонвилль.