Имя нам — легион

— Сколько ты ему сунешь? Жмурик — это тебе не телефонный звонок. За него сотней не расплатишься. У тебя есть лишняя штука? А две? И у меня нету. Да мент и не возьмет. Он, волчара, хоть за звонок бабки и взял, а ведь не позвонил. Позвонил-то этот, которого ты грохнул. Мать-перемать-перемать! Ладно, — решил наконец Долото, — заберем с собой, выбросим по дороге где-нибудь. А с ментом пусть шеф разбирается. Сходите в дом, найдите, во что жмура замотать.

Двое ушли, а Долото остался. Запиликал мобильником.

— Подъезжай, — сказал он кому-то. — Какое, в задницу, “нормально”! Калмык, урод, мужика подстрелил. Нет, не Капрала. Ну, давай по-быстрому. Ага, ждем.

— Юра, — позвал я, пытаясь приподняться (при этом головня на затылке весело разгорелась костерком боли). — Блин, Юра, вы взбесились, что ли? Зачем стреляли-то?

— Оклемался? Быстро ты. Не сердись, Капралов, я к тебе ничего личного не имею. Работа, понимаешь? Велено тебя взять, и все тут. Кровь из носу. Желательно, из твоего. А с калмыка еще спросят. Ему велено было только пугалом поработать. А он сорвался, маразматик. Теперь, если не выкрутимся, придется ему крайним быть. Сдадут его, как пить дать.

— Это уж как водится, — согласился я. — Мертвяку от этого, само собой, полегчает.

— Тебе-то что за забота? Он, кстати, вложил тебя — не забыл? За пять пузырей всего. Собаке — собачья смерть. Ты еще благодарить калмыка должен.

— В другой раз, если не возражаешь. Заодно и того поблагодарю, кто мне по башке прошелся. Если шанс представится. — Я повернул голову, положив на доски другую щеку. — Юра, а что вы, собственно, так преданно шестерите на Аскера? Сам он, понятно, восточный человек, ему по закону гор мстить положено. “Булат” тут каким боком замазан?

— Как каким? — изумился Юра. — “Булат” — частное предприятие. У всякой частной собственности есть хозяин. В нашем случае это ветеран войны в Афганистане, депутат и известный предприниматель господин Аскеров. Неужели ты не знал?

Мне оставалось только вздохнуть. Не знал, дурак.

На улице зашуршали шины, мяукнул сигнал. Юра распахнул ворота. Вплотную к ним стоял синий микроавтобус “Газель”. Бесшумно отъехала в сторону мокро поблескивающая дверца, и из машины послышался приглушенный голос:

— Заноси!

— Вставай, — сказал Долото. — И не дергайся, ради бога. Просто влезай и садись, куда велят.

Я медленно подтянул колени к груди и попытался встать. Голова закружилась, и я снова чуть не потерял сознание.

— Помоги, — попросил я.

Юра сгреб меня за шкирку и довольно легко поставил на ноги. Не отпуская, проводил до автобуса и подсадил в темный салон. Навстречу протянулись руки, меня втащили внутрь, дверца скользнула, закрываясь, и машина тронулась, быстро набирая скорость.

Что за притча? Я пошатнулся и, пытаясь удержать равновесие, шагнул вперед. Нога наткнулась на мягкое. Тело? Чье?

— Вы в порядке, Фил? — раздался над ухом знакомый оперный бас. — Мы немного опоздали, простите.

— Игорь Игоревич? — неуверенно спросил я. — Это вы… это действительно вы?

— Это действительно я. — Он расстегнул наручники.

— Черт, то-то я никак не мог толком Италию вспомнить. Халтурно работаете, господа гипнотизеры! Куда это годится?

— Да, вы правы, поверхностная гипноиндукция качеством не отличается, — согласился Игорь Игоревич. — И наше безыскусное мошенничество с итальянскими воспоминаниями, увы, не вполне удалось. Но вы не расстраивайтесь, в следующий раз копнем пашню глубже, засеем качественнее, без спешки, — сообщил он доверительно. — А вы? Мы же предупреждали вас, Фил, о возможных проблемах, предлагали ехать на курорт. Ваш приятель Генрик сейчас, не зная забот, плещется в теплом океане, пьет пиво и ласкает знойных мулаток. Вы же не только успели заработать здоровенную шишку, но и послужили причиной человеческой смерти. И это всего за несколько часов. У вас своеобразный талант, Фил!

Он был прав. Но не это меня беспокоило сейчас больше всего.

— Куда мы едем?

— На базу Легиона, естественно. Или вы предпочитаете резиденцию Аскерова?

— Поворачивайте. Да побыстрее, черт вас дери! Эти молодцы, не исключено, со злости помчатся ко мне домой.

* * *

Когда микроавтобус вдруг сорвался с места и скрылся из виду, Долото испытал чувство, родственное страху. И было от чего! У Капрала, оказывается, в тылу имелись сообщники. Хорошо, если это всего лишь местная рисковая шпана. Но исходить в таких делах всегда следует из худшего.