Имя твоего волка

В голосе незнакомца была улыбка, а лица Марго сначала не смогла разглядеть — солнце из открытой двери полыхнуло прямо ей в глаза и вспыхнуло золотистым нимбом на светлых волосах вошедшего. А потом дверь закрылась за его спиной, и улыбка на его губах оказалась под стать потухающему нимбу — почти ангельской, а глаза…(… солнечный зайчик на стальном оскале капкана?… да нет же, нет…) Глаза — солнце и небо — то самое, которой Марго только что разглядела в свое окно — высокое, нежное, почти прозрачное, весеннее небо — которое улыбалось только для нее одной…

Небо, в котором можно летать…

Марго(19) Сентябрь

… Небо не улыбалось. И, наверное, в нем больше нельзя было летать. «Интересно,» — подумала Марго, прищуривая глаза, которые почему-то заслезились — от колючего света неприветливых холодных звезд.: «Интересно, я когда-нибудь смогу увидеть его другим? Или я теперь всегда буду видеть его таким — каким его однажды (прошлой ночью?) увидел — и запомнил — мой волк?»

А потом она вдруг разглядела — на краю оскалившейся звездами черноты, за растрепанными елками — то, что ей следовало увидеть еще давно — вместо того, чтобы сквозь слезы рассматривать давным-давно ушедшее прошлое. Странное розовое сияние, которое не могло быть закатом, уже давно потухшим — слева, на западе; и не могло быть рассветом — который еще только должен был загореться — через несколько часов — справа, на востоке.

— Что это? — спросила Марго — почти беззвучно — и уже почти зная ответ. И, приподнявшись, и чувствуя, как под ее рукой закаменела шея насторожившегося волка, вдохнула — напряженными волчьими ноздрями — еле различимый среди ярких и вкусных запахов ночного леса — слабый горьковатый запах. То, что следовало почуять еще давно. Запах дыма — пожара и смерти, которым пахло розовое сияние на краю неба за лесом. И — сразу следом за этим запахом — Марго (окончательно выскальзывая из завороживших ее воспоминаний) услышала — то, что следовало услышать уже давно. Крик о помощи. Отчаянный (уже почти отчаявшийся) крик того, кто горел в этом пожаре — в сердцевине огненного цветка, рыжими лепестками жадно обнимающего крепкие (постараешься — даже кузнечным молотом не прошибешь…) бревенчатые стены, медленно истекающие удушливым черным дымом…

— Опять… — глухо и зло — и не понимая, кому она это говорит — сказала Марго, и вскочила на ноги. Голова закружилась на несколько мгновений — то ли от слишком резкого запаха дыма, то ли из-за качнувшихся в сторону звезд, то ли воспоминаний, неожиданно подхвативших под руки и закруживших в бестолковом танце — потому что это все уже (было?)…снилось… Именно это. И не раз…

— Опять… — Она чувствовала теплое плечо волка-возле своей ноги, и слышала (чувствовала?), как клокочет рычание в его горле — и ей казалось, что это рычание рождается в ее собственном горле и рвется к губам, оттягивая их в (усмешку?) — оскал — и обнажая острые, тускло блестящие в лунном свете лезвия длинных клыков…

— Кого они сожгут…на этот раз? Кого?

Рычание разрывало ее горло, небо опрокинулось на ее лицо, рассыпая колючие звезды… небо, в котором нельзя летать, но в которое можно упасть, поскользнувшись на острых осколках таких ломких и блестящих звезд… небо — черный хохочущий зверь, который бежит по твоему следу — и догоняет…всегда догоняет… но иногда — может быть, раз в жизни? (или никогда?) — можно попробовать побежать с ним наперегонки…

И Марго побежала…

Невидимая земля упруго толкалась в мягкие подушечки сильных волчьих лап, еловые ветки послушно расступались, пропуская гибкое стремительное звериное тело…

Марго бежала… и волчья тень — отражение луны — скользила возле ее ног…

«…Ни один человек никогда не сможет бежать рядом с волком по ночному лесу — и видеть — как волк, и слышать — как волк, и чувствовать землю под своими ногами — как волк. И…и оставаться при этом человеком. А ты — сможешь, Марго. Сказки про оборотней — просто сказки, придуманные теми, кто никогда не пробовал разделить свою жизнь на двоих… с волком… нет, не так… — кто вообще никогда не пробовал разделить свою жизнь на двоих…».

…Они бежали — волк с человеческой тенью — и человек — с волчьей…

Два существа — с одним сердцем, с одним дыханием, с одной — на двоих — жизнью…

Одно существо — и два сердца, два дыхания, и две — жизни…

Существо, которое умеет бежать сквозь ночь — как умеет только волк; любить и защищать свою любовь — как умеют люди и звери; и ненавидеть и мстить — так, как умеет только человек…

Одно существо — два сердца, два дыхания, две — жизни…

И небо, запыхавшись, стало отставать, поскальзываясь на своих собственных звездах…

Марго(12) Август

— Ненавидеть… — сухая старухина ладонь, только что нежно — но крепко и торопливо — припечатавшая злой крик Марго к ее губам, соскользнула вниз, по пути погладив девочку по щеке. Как будто извиняясь за порывистость.