Имя убийцы

— Жизнь идет дальше.

Уилкс испытующе посмотрел на него.

— Я ведь тебе говорил! Ты должен был взять отпуск, и все было бы в порядке. Говорил я тебе — брось книги! В жизни все иначе. Я думаю, что за последние три недели ты узнал ее лучше, чем за три десятилетия. Ты теперь видишь, что иногда без компромиссов не обойтись!

— Да, теперь я это знаю.

Самодовольная улыбка исчезла с лица Уилкса.

— Странное дело, Дэв! Знаешь, прежде я не очень-то тебя жаловал, только теперь я понял тебя по-настоящему, и ты мне симпатичен, досадно, что для этого понадобились такие испытания.

«Ему нужно выпить еще один бокал, — подумал Дэв, — тогда он совсем размякнет! Он меня ненавидел, как чуму, как и любого, кто доказывал ему, что можно обойтись и без коррупции!».

— Я всегда считал вас справедливым, лейтенант.

— Ну, ну, не хитри, — он поставил свой бокал. — Ну, скажем так: мы не мешали друг другу, но не больше! Я считал тебя излишне прямолинейным. Прямолинейные люди имеют большей частью острый глаз и чрезвычайно склонны к критике.

— Ну, это было непроизвольным, ни о каком расчете не может быть и речи.

— Мы отклоняемся от темы, — заметил Уилкс и вновь взял бутылку. — Неважно, что ты думал на прошлой неделе, что ты делал в прошлый месяц или в прошлом году. Важно то, что мы теперь понимаем друг друга. Не потому, что ты стал хитрее, а потому, что ты такой правильный парень. — Он вытянул ноги. — И не только по комплекции...

«Да, мы понимаем друг друга, — подумал Дэв. — С тобой всегда сидишь по уши в дерьме. Здесь закрой глаза, там ничего не слушай. Без компромиссов не проживешь».

— За взаимное понимание следует выпить, — предложил Дэв.

— Что?.. Да, конечно! — Уилкс посмотрел в свой бокал. — У меня опять пусть? Ну, за лучшие времена. Будь здоров, Дэв!

— Они нам не помешали бы, — ответил Дэв и выпил.

— Правильно, не помешают! — Уилкс вздохнул и провел рукой по лбу. — Честно говоря, Дэв, я не знаю, что принесут нам следующие дни. Я часто не сплю по ночам, и все из-за газет, эти чертовы писаки! Мы работали не хуже, чем другие до нас, но скандала не избежать! А все эти всезнайки, реформисты! Что будет после выборов, меня не интересует, но перед выборами нельзя доводить дело до скандала. — Он взял бокал. — Теперь ты видишь, почему дело Дири нам вовсе не ко времени. Оно нам некстати. Понимаешь?..

— Конечно! — равнодушно ответил Бэньон. «Только бы не дать вылиться наружу триумфу, никакого удовлетворения на лице!» — успокаивал он себя при этом.

— Нужно было соблюдать величайшую осторожность, — произнес Уилкс. — А тут появляется Люси Карровэй, включаешься в игру ты. — Уилкс покачал головой. — Вам не следовало соваться для вашей же пользы, — он осушил свой бокал, поставил его и посмотрел на часы. Лицо его было тупым и невыразительным. — Как все-таки быстро летит время за беседой с настоящим человеком! — пробормотал он, и Дэв понял, что Уилкс уже не в состоянии контролировать свои действия.

Он решился на последний удар.

— Вот если бы он не оставил записки... — сказал Бэньон как бы в глубоком раздумье.

— Откуда тебе известно? — спросил лейтенант.

Дэв пожал плечами.

— Иначе почему такая кутерьма?

— Да, да, конечно, — Уилкс потер руки.

— Кажется, дело дурно попахивало.

— О Боже, и еще как! Я сам не видел записки, но она почище динамита. Не просто записка, нет — настоящий список, двадцать страниц на машинке, с именами, датами и числами! — он остановился. — Да, это кое-что да значит, Дэв! Можешь себе представить. Целая схема о структуре организации.

— Откуда он взял материал?

Уилкс выругался.

— Выследил, собрал! Послушай, Дири сам более восьми лет принимал в этом участие. Он собирал и распределял деньги, которые полицейские участки получали от игорных заведений, проценты за то, что они закрывали глаза на их делишки, а также от букмекеров и от проституток, ну ты знаешь... И потом вдруг он заявляет, что с него хватит и что он хочет выйти из игры. Мы оставили его в покое и думали, что он ничем более не занимается. А как он нам за это отплатил, подонок! Своими списками! Что получает капитан, что перепадает инспектору, шефу. Он перечисляет судей, чиновников, которым Лагана давал взятки, чтобы приостановить следствие или прекратить его. — Лейтенант покачал головой и непроизвольным движением потянулся за бутылкой. — А снижение подоходных налогов, самое скользкое из всех дел, ты себе представить не можешь, что там всплыло. А махинации с городскими финансами! Ты мне не поверишь, если я скажу, кто в этом замешан. Затем перечисление всех предприятий, в которые Лагана и Стоун вложили свои деньги. Послушай, парень, он все это написал черным по белому с фамилиями и датами! Можешь себе представить, какой поднялся бы шум — и именно перед выборами. Как видишь, мы должны были кое-что предпринять, когда глупая девчонка прикрылась тобой и своими разговорами обратила внимание на Дири, ушедшего столь тихо и спокойно в мир иной — без письма о намерении покончить с собой. Вот был бы материальчик для газет, если бы они смогли заполучить его!

— А почему вы не сожгли его? — спросил доверчиво Дэв.