Имя Зверя. Том 2. Исход Дракона

– Первую часть сделали, – раздался его голос. – Гниль побеждает, братья мои, побеждает всюду, где только укоренится. Но в погибшем мире не было Великой Гидры! Восьмого Зверя, как говорили Древние, что есть Сущее и Несущее, слитое воедино. Гидра сохранит своих верных учеников. Гидра возобладает над Гнилью и подчинит её себе полностью, как мы сумели подчинить себе её порождения.

Окружающие магистра рыцари глядели на него, словно дети, – с ужасом и надеждой.

– Вы видели силу Гнили, братья, – продолжал глава ордена. Голос его набирал силу, твердел, усталость отступала. – Встать на её пути с оружной силой – значит быть уничтоженным. Покориться и принять её – стать такими, как эти несчастные трёхглазые создания, и кончить всё равно как они. Мы давно умели использовать какие-то стороны Гнили. Мы знаем, как спасать её детей, отмеченных её печатью, как делать их нашими слугами. Но нам требуется больше, много больше. Если не победить, то овладеть – вот наш девиз. Вы видели Тени, призраки над гибнущим миром, точно такие же, как и та Тень, что проникла в нашу крепость и уничтожила всех живых, отмеченных печатью нашего ордена, дав дхуссу по имени Тёрн шанс ускользнуть от нас. Мы не забыли. Мы вообще ничего не забываем. Теперь мы видим, откуда появляются эти Тени. Нам же потребно узнать, в силах ли мы поставить их нам на службу.

Что тянет их к Тёрну? Зачем он им? Порождены ли они судорогами умирающего мира или чьей-то чародейской волей? Как проникли к нам? Чуяли ли они нечто особое в дхуссе и почему хотели его уничтожить?

– Однако им это не удалось, – мягко прошептал Метхли.

Магистр услышал.

– Верно. Им это не удалось. Но нам удастся. Колдун! Ступай сюда. Настал твой черёд.

Метхли мягко шагнул вперёд, одним движением оказавшись там, где только что висел заполненный пламенем шар, показывавший явленное видение.

– Я готов, милорд магистр.

– Начнём! – громыхнул рыцарь, и магическая фигура под ногами трёхглазого чародея вновь вспыхнула. Желтоватые струйки пыли потянулись вверх из трещин, словно змейки, норовя оплести ноги волшебника. Тот стоял, не шевелясь, прикрыв глаза, – лишь третий, посреди лба, дёргался и вращался, как безумный. Смотреть на это было страшно.

Видение гибнущего мира вновь стало разгораться в воздухе, но теперь это были картины охваченных небывалым бедствием земель.

– Вот она, милорд, – с каким-то странным, почти издевательским спокойствием проговорил Метхли.

– Где? Да, верно, правильно, хвалю. – Магистр вновь налёг на меч, камень словно закричал от боли. – Если точны наши расчёты… тварь должна клюнуть!

– Э-э-э, на кого клюнуть, милорд? – забеспокоился было трёхглазый чародей, однако в беспокойстве его чувствовался некий наигрыш.

– На тебя, дурака, – хохотнул магистр. – Не дёргайся, никуда уже не денешься. Да, всё правильно – идёт сюда… сейчас, сейчас…

Рыцари и служки попятились было.

– Куда?! – зарычал магистр таким голосом, что все дрогнувшие тотчас бросились назад. – Стоять! Эта Тень – наше спасение! Наша власть! Наша победа! Победа Великой Гидры!

– Неплохо придумано, милорд магистр, – вдруг спокойно сказал Метхли, чуть покачивая головой. – Приманить Тень на меня, как они приманились, если я правильно вас понял, на Тёрна…

Магистр ответил лишь глухим рычанием.

– Последняя судорога умирающего мира? Его последний подарок? Найти «тварь Гнили» и покончить с ней, а также и со всеми, ею отмеченными? – продолжал издеваться трёхглазый чародей.

– Что-то ты слишком много рассуждаешь, – только и нашёлся что сказать рыцарь.

– Куда уж мне, – хмыкнул Метхли. – Однако, милорд магистр, кое-что ещё позвольте уж вам сказать? Гниль совсем близко, милорд. Я не обманываю.

– Где?

– Чуть дальше, север, триста шагов. Там кучка деревьев, большой разрыв. Трёх рыцарей, боюсь, не хватит.

– А шестеро?

– Это уже лучше. Но хорошо б десяток, чтобы наверняка. – Спокойствие Метхли поражало. Казалось, собственная участь его не волнует ни в малейшей степени.

Магистр кивнул. Вид у него был такой, словно он совершенно растерялся. Над головой по-прежнему пламенел сотканный магией шар, в нём смутно угадывались нечёткие, размытые очертания призрачной фигуры – она словно приближалась, наползала, тянулась сквозь бездну.

– А теперь, – Метхли проводил взглядом десятерых рыцарей, поспешно выбежавших наружу, – пришла моя очередь.

Он сказал это на удивление буднично, безо всякого надрыва, спокойно, скучно, словно сообщая нечто само собой разумеющееся. Не воздевал руки, не брызгал слюной, на губах ничего не пузырилось, и взгляд казался совершенно обычным, какой бывает у изрядно уставшего человека.

И только глаз третий яростно, неостановимо крутился в орбите, словно живя совершенно сам по себе, отдельно от прочего тела.

– Что за шутки, Метхли? – поднял брови магистр. – Стой спокойно, дождись появления Тени и, ручаюсь, не претерпишь никакого ущерба…

Трёхглазый чародей улыбнулся – почти человеческой, мягкой и приятной улыбкой, не показывая жутких зубов.