Имяхранитель

– Очень специфично – кожей, клеем и ваксой. Ты зайдешь туда отремонтировать обувь. Каблук сломался.

– Но у меня…

– Да нет, уже сломался. – Иван присел и одним движением сломал каблук на туфельке Паломы.

– Топай.

На правах бывшего, но очень близкого друга имяхранитель ладонью придал заговорщице импульс чуть пониже спины. Усмехнулся, глядя, как ревнительница светлого будущего Пераса, прихрамывая, засеменила через дорогу. Искоса огляделся и скорым шагом ушел вверх по переулку…

* * *

– А девушка уже ушла, – сообщил мастеровой, отставляя в сторону дратву. – Грустная такая девушка, печальная. Дождалась кавалера и ушла.

– Кавалера? – Ивана аж перекосило.

– Ага. – Сапожник испуганно отпрянул от здоровяка со злыми серыми глазами. – Тот и не входил даже. Едва глянул на нее с порога, она и вышла. Вздохнула – тяжело так, печально – и вышла. Я только-только с каблучком ее работать закончил.

Иван бросил сапожнику монету и стремительно вышел.

Четыре дня до полной луны

Резиденция басилевса представляла собой величественный архитектурный комплекс, облицованный белым мрамором, с «юбкой» из розового гранита в человеческий рост. Хотя Иван, по некотором размышлении, сентенцию про «величественный архитектурный комплекс» из путеводителя по Пантеонии изъял бы. Гораздо больше творению Пьетро Айни подходил эпитет «воздушный». И тем воздушнее и невесомее казался дворцовый ансамбль, чем мрачнее становилось небо над головами зевак (непогода на Перасе – явление хоть и обыденное, однако не столь уж частое). Пирамидальной формы дворец вознесся над парковой площадью всего двумя уступами. Нижний, как верно отмечалось в путеводителе, был облицован гранитом и мрамором, а вот верхний, меньший по площади, был сооружен из толстого поляризационного стекла. Обозревать окрестности изнутри стекло не мешало, зато любопытным и праздным взорам извне ставило непреодолимый заслон.

Иван третий день наблюдал за дворцом, подмечая детали, большинству любопытных ненужные и бесполезные. Периметр дворца он вымерил шагами не один раз. Пересчитал все ворота, двери и калитки. Составил подробнейшее расписание доставки в резиденцию корреспонденции, продуктов и предметов первой необходимости, которые, учитывая нужды огромного штата, привозили грузовиками.

Высочайшим указом «для открытого посещения дворцовых покоев с целью услаждения взоров страждущих произведениями искусства» были отведены Красный и Фуксиновый залы, где устроены галереи. Иван побывал и там, и там. Великолепные образцы перасского ампира, импрессионизма и ар деко имяхранитель обозрел лишь краем глаза, пообещав себе потом непременно вернуться. Зато систему охраны и смены постов, расположение вспомогательных помещений и распорядок работы галерей изучил, что называется, «от» и «до». К сожалению, картинные галереи прямого выхода во внутренние покои дворца не имели.

– Все нити этой темной истории тянутся из дворца и туда же прячутся, – бормотал Иван своему отражению в зеркале, бреясь.

В свою квартиру он так и не вернулся. Уехал в Пантеонию, снял номер в отеле поближе к дворцу. Играть беззаботного туриста оказалось легко. Каждое утро имяхранитель надевал на лицо маску восторженного островитянина, обремененного избытком времени и денег. Перешучиваясь с горничной, коридорным и швейцаром, выходил из отеля. По возвращении вечером говорливый постоялец буквально лопался от впечатлений. Давясь от избытка чувств, выплескивал восторг на окружающих. Дворец императора – что-то невероятное! Картинная галерея – приеду на остров и тоже заведу! Фонтаны – а у нас только море, море, море…

В номере восторг сдирался, будто корка грязи. Имперская сумятица представлялась ему теперь то невидимой паутиной, то огромной событийной воронкой. Из центра мощно тянуло сквозняком, зацепляя всех без разбора. «Пауком» или «глазом тайфуна» представлялся Ивану безликий заговорщик в мундире генерал-адъютанта охранки с аксельбантами и эполетами.

– Во дворец – так во дворец! – буркнул Иван отражению, ожесточенно трущему зубы щеткой, прополоскал рот, умылся, вытерся и покинул туалетную комнату. Достал бумагу, карандаш и засел за писанину.