Имитатор

— Георгий Игнатьевич, оказывается, за нашим домом уже второй день следит, — принялась объяснять мать. — Он с одним из соседей договорился, у него и ночевал. А потом с самого утра в окошко за двором наблюдал. Когда ты из дому вышла, он за тобой пошёл. Когда отец тебя ударил, он крик мой услышал и дверь вышиб. А отец твой ему горсть соли в глаза бросил.

— Якобы ти, доню, силь не розсипала, я б его зловив. Ей-богу б зловив.

— А что цыганёнок тот, что песни пел? Он тоже как- то со всем этим связан?

— Немає, дочка, вин звичайний спивак. Якби ти його писни не заслухалася, дивись батяня твий и не сунувся б в будинок. А так полиз, але, думаю, що ми тепер його сильно налякали..

Через час или чуть больше Птицын с Кравцом и Трефиловым приехали на служебной «Эмке». Они опросили соседей и парнишку-цыганёнка, но никто ничего нового не рассказал. Один лишь Петя Ручеёк, схлопотав от Птицына увесистую оплеуху, сказал, что видел, как из подъезда выбегал крупный мужчина. Также Петя поведал, что мужик тот скрылся в подворотне и был таков. Дальнейшие расспросы ни к чему новому не привели.

Часть пятая Инженер из Воронежа и его «жена»

«Внимание! Внимание, говорит Москва!..

В течение дня наши войска вели бои с противником на всех фронтах. Особенно ожесточённые бои происходили на Калининском, Волоколамском и на одном из участков Юго-западного фронта. Наши войска отражали атаки противника, уничтожая технику и живую силу немцев…»

От Советского Информбюро: вечерняя сводка от 18 ноября 1941.

г. Куйбышев, два дня спустя…

Глава первая, в которой Стёпа Кравец по пути на работу узнаёт много интересного

Когда чайник закипел, Стёпа Кравец ещё стоял под прохладной струёй. Маргарита Семёновна — его соседка по коммуналке, сорокасемилетняя вдова с довольно пышными формами и огромной бородавкой на носу — первой заметила непорядок, выключила плитку и разразилась отборной бранью. После этого она подошла к душевой и выплеснула на находившегося за ней соседа целый поток тяжеловесного негодования:

— Стёпа!.. Стёпа ж, вы беспечный мерзавец! Вы ж таки когда-нибудь спалите нам квартиру!

— И вам доброго утра, Риточка. Как вам нынче спалось — клопы, надеюсь, вам сегодня не докучали? — прокричал Степан Маркович. Он выключил воду и принялся тереть себя махровым полотенцем. — Простите ж великодушно, но я сегодня снова спешу на работу, поэтому и поставил чайник, перед тем как посетить помывочную, чтобы не тратить потом на кипячение своё драгоценное время. Я же отошёл всего-то на пять минуточек. Стоит ли из-за этого так убиваться?

— Стёпа, мне нет дела ни до вашей спешки, ни до вашей сумасшедшей работы! Если уж вы ставите на плитку чайник, так будьте добры за ним следить! Что же касается клопов, о которых вы только что упомянули, то скажу вам прямо: конечно, докучают. Я очень ранимая женщина, и меня докучают все, кто живёт в нашем доме. Даже те, кто живёт здесь, не имея прописки, в том числе и упомянутые вами клопы.

Степан Маркович вышел из душа, укутанный в старенький поношенный халат в оранжевую полоску; он был бодр; от его волос пахло хозяйственным мылом.

— Кстати, вы сегодня прекрасно выглядите, Маргарита Семёновна! Вы что же, сменили причёску? — поинтересовался Степан Маркович с елейной улыбкой.

Маргарита Семёновна зарделась, тут же позабыв про не выключенный чайник.

— Да полно вам, Степан Маркович! Вы ж меня таки смущаете! Это просто новая хна. Я купила её у Полечки и вчера вечером выкрасила голову. Хна, конечно, хороша, но эта недостойная женщина — я говорю-таки про Полечку — содрала с меня денег за неё, аж двести двадцать рублей и тридцать копеек, и это за коробочку размером с кусок хозяйственного мыла! А вам правда нравится, Степан Маркович? — Маргарита Семёновна откинула со лба прядь и посмотрела на соседа томным взглядом.

— Риточка, я вас умоляю! Разве я когда-нибудь давал повод сомневаться в моих суждениях?

— Ха-ха-ха… а вы сердцеед! Пока ваша жёнушка, достопочтенная Роза Яковлевна, в Сызрани у тётки гостит, вы тут одиноким женщинам комплименты извергаете! Ну вы и проказник! Ой, смотрите, доиграетесь, Стёпочка! Ладно ж я — так я женщина порядочная, а что до остальных… На такого мужчину, как вы, у многих здешних дам найдётся интерес.

— Полноте, Маргарита Семёновна! Теперь уже вы меня смущаете. К тому же вы же знаете, что Розочка для меня — она как святая! Я ж ей супруг таки наивернейший; что же касается комплиментов, то я ж к вам без всякого умысла, только так, чтобы приятное вам сделать! Я ж к вам исключительно почтение имею, никаких там намёков и амуров.