Имитация. Падение «Купидона»

Ни один из федералов не выходит, тонированные окна наглухо закрыты, иней блестит на черных глянцевых крышах автомобилей. Я докуриваю сигарету и бросаю под ноги в грязный снег. Твердыми, уверенными шагами подхожу к ожидающему меня БМВ и, открыв дверь, сажусь на заднее сиденье рядом с агентом Бернсом. Он делает знак водителю трогаться, и автомобиль резко срывается с места. В салоне душно, пахнет кожей и лимонным кондиционером. Бернс смотрит прямо перед собой, сложив руки на коленях, я — в окно.

— Даже наручники не наденешь? — нарушая тягостное молчание, спрашиваю я.

— Мы оба знаем, что тебе некуда бежать, — бесстрастно отвечает Бернс. Я не спорю, признавая его правоту. — Это было глупо, Джером, — жестким суровым тоном говорит он, и я снова молчу, только усиливая его раздражение. — У нас была договорённость. Ты нарушил все условия.

— Я не мог ждать, — коротко отзываюсь я. — И у меня не было никаких гарантий, что ты сдержишь слово. Они могли уйти в любой момент.

— Уголовные дела возбуждены…

— Просто слова, Бернс. Никаких действий.

— Ты организовал пожар в «Медее Фарм», спалил все лаборатории, включая оформленные на подставных лиц, и уничтожил архивы со всеми исследованиями и разработками, — обвинительным тоном зачитывает список моих недавних деяний Бернс. Я небрежно пожимаю плечами.

— Не понимаю, о чем ты. Бытовое возгорание в первом случае и неосторожность персонала в остальных. Ты же знаешь, как сложно сейчас найти ответственного и квалифицированного сотрудника, — с иронией вздыхаю я. — К тому же, я уверен, что ты проверил мое алиби на время заявленных событий.

— Не ты лично, Морган. Мне сложно представить тебя, бегающим по цехам завода с канистрой бензина.

— Докажи, что я причастен, — равнодушно бросаю я, поворачивая голову. Бернс на удивление сдержан, на его лице выражение холодного любопытства.

— Мне есть за что посадить тебя на пару пожизненных сроков и без доказательств твоего участия в пожарах, — лаконично сообщает он.

— Я представлял задержание на месте преступления несколько иначе, — хмыкнув, замечаю я. Агент приподнимет бровь, криво улыбнувшись.

— А кто сказал, что ты задержан?

— Мне нечего тебе предложить, Бернс. Все данные по Купидону уничтожены. Могу дать денег, но ты же не возьмешь.

— И много денег? — ухмыльнувшись, поинтересовался Бернс. — Мне просто интересно, сколько стоит пара пожизненных сроков.

— Я президент пока еще действующей корпорации. Так что в материальном плане проблем не возникнет. Кертис как-то вышел из тюрьмы в свое время, — напоминаю я.

— Его осудили на двадцать пять лет, — уточняет Бернс. — И Кертису было что предложить. Ты наломал дров, парень, и сильно расстроил мои планы. Однако мы все еще можем быть полезны друг другу.

— Сомневаюсь, — скептически огрызаюсь я. — Если ты думаешь, что я сохранил состав волшебных таблеток, чтобы торговаться с ФБР, то ошибаешься.

— А ты уверен, что все подпольные лаборатории уничтожены? — бросив на меня пронзительный сканирующий взгляд, спрашивает Бернс.

Я утвердительно киваю. Получив доступ к теневой деятельности Медеи, первое, что я сделал — это зачистил все, что было связано с Купидоном.

— А те партии, что уже разошлись?

— Поднимутся в цене, — пожимаю плечами. — Потом исчезнут. А зависимые или излечатся, или найдут другой вариант доступного кайфа.

— Может, расскажешь мне, что в нем такого. В этом Купидоне?

Я отворачиваюсь к окну, вспоминая, как много раз задавал подобный вопрос самым разным людям. И у меня до сих пор нет окончательного ответа. Он гораздо глубже, чем сухие цифры и формулы лабораторных исследований. Мы что-то потеряли на пути эволюции и ищем способ вернуть недостающий элемент, чтобы снова почувствовать себя цельными. Но мы не знаем, где искать и что именно, и поэтому так часто ведемся на подмену, имитацию. Наверное, поэтому так много в мире людей, страдающих зависимостями, потерявших цель, ориентир и совесть. Мы хотим покупать, не затрачивая усилий, используем легкие пути и наивно полагаем, что деньги и власть способны дать нам желаемое. Но Даниэль Морган забыл о самом важном: в африканском племени, спрятанном глубоко в джунглях, откуда он привез рецепт Купидона, деньги и власть не имеют никакого значения. Главная причина краха Купидона в жадности и нежелании прилагать собственные усилия, чтобы испытывать настоящие эмоции, не подменяя их на фальшивую имитацию.

— Сначала он дарит счастье, подъем энергии, ощущение влюблённости, а потом отнимает волю и разрушает разум и тело. Ты попробуй представить, что год, два, три и больше находишься в состоянии эйфории, когда гормоны зашкаливают, а эмоции удерживаются на постоянном взлете. Прыжок с парашютом длиной в полжизни — каково это? Как долго организм выдержит подобный всплеск? Они перегорают — пленницы Купидона. Кто быстрее, кто чуть позже, но это происходит, а потом не остается ничего, кроме безумия или смерти.

— А как насчет наркотических дженериков? Мне довелось сталкиваться с девушками, находящимися под их воздействием. Впечатляюще, — ухмыляется Бернс.