Имитируя визг

— Там работа сменная. Когда во вторую смену, буду успевать ходить в институт. Да я и так далеко не каждый день посещаю занятия, ты же знаешь. — В этом мы с подругой отличались. Я серьезно относилась к образованию и очень редко прогуливала. Я кивнула, и мы немного помолчали. Затем Катя выдала: — Парень убитой живет либо в том доме, либо в этом.

Рядом с нами вовсю разрастались кустарники, чуть поодаль — табачный киоск, который уже давно не работал, а уже за ним повернули к нам свои бока две похожие друг на друга пятиэтажки. В них-то и тыкала сейчас Катька длинным красным ноготком, мысля при этом крайне здраво: в радиусе пятисот метров ни одного иного жилого дома или гостиницы не предвиделось. По этой причине мы всем торсом к данным пятиэтажкам развернулись и принялись с особой тщательностью на них пялиться, лелея в душе надежду, что прямо сейчас между ними протянется огромный белый плакат, и яркими синими или красными буквами на оном будет выведено ФИО убийцы. Собственно говоря, мы бы не отказались от любого другого пояснительного знака, но ФИО все-таки предпочтительней. Такой уж у нас, у русских, менталитет: любим вылавливать рыбку из пруда, не прикладывая к этому ни малейшего труда. А так случается ну очень редко.

— Вполне вероятно, — одобрила я ход Катькиных мыслей.

— Не вероятно, а точно! — обиделась Любимова, ненавидевшая, когда в ее смекалистости и доводах сомневались. — Иначе какого рожна она бы сюда приперлась?

— Она могла просто сократить путь через этот двор, но начальная точка при этом была чуть дальше.

— Нет, чуть дальше освещаемый фонарями сквер, и сколько угодно асфальтированных тропок. Если бы она шла из любого другого дома любой другой улицы, то сюда бы вообще не заглянула. — Я представила себе карту местности, сильно поднапрягшись. А ведь и правда! Если б я лучше знала родной город и не страдала топографическим кретинизмом, сразу бы пришла к такому же выводу, как и Катька. — Так что, скорее всего, она шла двором к дороге, — продолжила подружка. — Я купила в переходе метро два журналистских удостоверения. Придется нам под этим прикрытием прошерстить все-все квартиры данных пятиэтажек.

Резон в этом был, но проводить настолько массовое мероприятие не хотелось, потому я пожала плечами.

— Привет, — неожиданно услышала я за спиной и, вздрогнув, резко обернулась, а увидев Ромку, вскрикнула и зажала рот руками. Выглядело это слегка театрально, но я и в самом деле струхнула: вот ведь нечистая его принесла. — Ты чего пугаешься? — прозвучало с легкой обидой в голосе. Ромка считал себя если не красавцем, то вполне симпатичным перцем, и совершенно не был готов к такой реакции на себя любимого. Он-то не знал, что у Бориски на подозрении. Да и у меня, наверно, тоже…

Любимова вопросительно уставилась на меня: сразу, мол, будем умирать или еще поборемся, из чего я заключила, что и у подруги мой парень был на особом счету. Я покачала головой, вспомнив Конституцию и ее сорок девятую статью: мы пока не имеем права считать его убийцей, только суду даны полномочия доказать это или окончательно опровергнуть.

— Привет, — ответно поздоровалась я, придя в себя. — А что ты тут делаешь?

— Как что? На обед иду с работу. Я живу тут. Вон он мой дом, справа который. — При этих словах Роман показал на — да-да! — одну из отмеченных нами пятиэтажек. Мы с Катей угрюмо переглянулись: выходило, что погибшая Звеньева с пятидесятипроцентной вероятностью шла к месту своего убийства из дома моего нового знакомого…

Глава 5

— А ты чего здесь? — продолжал между тем Ромка, мгновенно ставший еще более подозрительным.

— А мы здесь… — я покосилась на подружку, та показала жест пальцами, означающий «иду». — Гуляем? — вопросительно произнесла я. Катя едва заметно кивнула.

— Ты у меня спрашиваешь? — удивился бойфренд, сделав ударение на слове «меня».

— Нет, я не спрашиваю, а утверждаю: мы гуляем. — Полный бред. Как он еще от меня после всего этого не сбежал? Наверно, парень охоч до экзотики.

Ромка нахмурился, а я решила сменить тему и показала на закадычную подружку:

— Знакомься, это Катя, моя подруга. Катя, это Роман.

Катерина натянула на лицо одну из своих коронных улыбок, которые так нравятся мужчинам, и пропела:

— Очень приятно.

— Мне еще приятнее. — Было видно, что Ромка немного смутился. — Юль, — обратился он ко мне, — ты ведь сегодня не учишься? Помнишь, мы договаривались на среду? В «Гиге» недавно бильярдную открыли, может, сходим?