Иммигрант

— В десять ещё полно народа! — возмутился я, — по этим узким улочкам не то чтобы разбежаться, там пройти и не зацепить кого-либо сложно. А если ещё брать во внимание добропорядочных граждан, которые и подножку поставить могут в лучшем случае, а там, гляди, и схватят, бабка же орать будет, да и менты тут повсюду… туристов охраняют, стоит только крикнуть.

— Так бабке надо по челюсти слегка стукнуть, чтоб не орала, — улыбался Яврюха.

— Я пасс! — сразу сказал я.

— Я один этого делать не буду, так что и я пасс, — повторил Петя.

— Вам решать! Это была просто информация к размышлению, — заключил Яврюха, и мы разошлись по кабинкам.

* * *

На следующее утро я услышал, как Лёху вызывали по громкоговорителю, поэтому сразу пошёл будить его. Он когда услышал, вскочил, словно ошарашенный, и побежал в трусах в коридор, откуда из окон хорошо просматривалась проходная (ворота). Я вышел вместе с ним.

— Всё, Брюса. Кранты мне. Надо валить! Видишь тех двоих, я их хорошо знаю. Как же они меня нашли-то?! — говорил Лёха очень взволновано.

Всё происходило очень быстро, я видел, что ему сложно было сосредоточиться, подумать трезво, как он умел, так как вчера после работы он пришёл в очередной раз изрядно выпивший.

— Брюса, будь другом. Можешь выйти и погулять возле ворот, а когда они уйдут, позвони мне. Хорошо?

— Хорошо, — согласился я и пошёл к выходу.

Подойдя к воротам, я уже вблизи мог разглядеть Лёхиных визитёров. Это были два парня: выше среднего роста, худощавого телосложения, с впавшими щеками и мешками под глазами. По ним сразу можно было сказать, что наркотики — это их хлеб и соль. Выглядели они, как европейцы, а точнее, как европейская молодёжь. Когда я проходил мимо, услышал их разговор между собой на русском языке. Одеты они были в одинаковые куртки-ветровки тёмного цвета, капюшоны были наброшены на голову, чёрные джинсы и осенне-зимние ботинки. Я встал за воротами так, чтобы не привлекать внимания, стараясь не выпускать их из виду. Возле ворот на протяжении всего дня толпились люди — это были визитёры и, соответственно, жители Пети Шато. Ко мне подошёл парень, который не так давно просил нас избавить его и друзей от «Чеченского иго», и стал в очередной раз меня благодарить и что-то рассказывать. Немного отвлёкшись, я не заметил, как Лёхины преследователи ушли. Я огляделся по сторонам, прошёлся к ближайшему углу лагеря и, убедившись, что их поблизости нет, сразу позвонил Яврюхе. Он вышел буквально через несколько минут, одетый во всё новое, как с иголочки: короткая спортивная куртка, джинсы — слегка подкатанные снизу, из кармана, где выпирал кошелёк, свисала длинная серебряная цепочка, карабином зацепленная за шлёвки для ремня, на плече висела чёрная громоздкая спортивная сумка.

— Прощай, Брюса, — сказал Лёха грустным голосом, — и всё же взгляд у тебя такой, как будто ты под опиумом! — усмехаясь, добавил он.

— Давай, Лёха, удачи тебе! — улыбнувшись, попрощался я, а у самого всё сжималось внутри.

Уезжал мой друг, который был весёлый и непринуждённый, без капли серьёзности и забитой совковости, легко идущий по жизни и ни грамма не беспокоившийся о том, что о нём подумают другие — подумает стадное общество. Он был полон безрассудства, и всё, что считалось запретом для других, никогда не останавливало его! Если кто-то и страдал от его безрассудства, так это только те, кто позволял это с собой делать, дураки, другими словами. Я уже прекрасно знал, что за расставанием последует знакомая мне пустота, которая заполнится в течение последующих нескольких дней. Мы обнялись, и Лёха, запрыгнув в трамвай, укатил в неизвестность. Спустя несколько дней я пытался позвонить ему, но телефон уже был отключен. «Да… — подумал я, — каждый человек, будь он стар или млад, может быть как учеником в этой жизни, так и учителем! Главное, чтобы было чему поучиться». После этого с Лёхой мы больше не виделись. После его отъезда в комнате стало тихо, пусто и грустно. Вартан очень скучал по Яврюхе, поэтому несколько дней ходил сам не свой. Не с кем было поспорить, поругаться, а потом помириться. Вартан часто стал заглядывать ко мне в кабинку и спрашивать, нет ли какой-либо информации от Яврюхи? В ответ я качал головой. Но долго Вартану печалиться не пришлось: в лагере пополнился женский коллектив, и он познакомился с женщиной Татьяной, которая была примерно его лет: высокая брюнетка, на лице читалось татарское происхождение, в меру весёлая и интеллигентная. Это знакомство не прошло гладко как для Вартана, так и для Татьяны, так как после приезда жены Вартана, которую вызвали его «друзья», как они сказали, в «благородных» целях, в лагере стало много шума, слёз, а также веселья. Другими словами, все воочию наблюдали очередную «Санту-Барбару». Длилась эта эпопея около месяца, пока жена Вартана не осознала, что между ними всё кончено и не уехала обратно в Армению. Вартан был на седьмом небе от счастья, что всё наконец-то закончилось и встало на свои места так, как он и хотел.