Иммигрантские Сказки

Говорили, что они существуют. Но что видят их только дети и фотографы. Говорили, что их много, но как много – никто не знал. Говорили, что среди них есть Бархатный Слон, Пурпурная Ящерица, Кот (просто Кот), Усталый Железный Пес, Крылатый Носорог и Белая Нью-Йоркская Крыса. Говорили, что их легко опознать на небе. Что они могут приходить просто так,и могут – по делу. Говорили, что раз в пять лет они обязательно куражатся и делают с человеком что-то, чего он сам для себя не может. Говорили, что выводят из лабиринтов, подгоняют спасительные решения. И самое странное, что говорили о них: чтобы обратить на себя их внимание, нужно вспомнить старую правдивую песню. Никто не понимал, как определить старую (с этим ладно, было формально ясно) и правдивую песню. С определением правды – путались. С понятием детей путались, а в эпоху смартфонов стали серьезно путаться и с понятием фотографов. Говорили также, что у каждого из них есть свой день. И между собой эти существа якобы зовут его Днем Бессмертия.

Ленка шла по улице и думала (кстати!) о бессмысленности бессмертия. Ее немного забавляла как сама фонетическая составляющая словосочетания, так и его смысловая нагрузка. Бессмысленность. Бессмертия. Вот, например, живой производитель бессмертия. Врач. Он сидит у себя в кабинете и лечит. Или бегает и лечит. Или стоит по тридцать шесть часов в операционной и лечит.

Ленка остановилась на перекрестке, вынула сигарету, зажгла ее, посмотрела, затянувшись, на видимую неподалеку дверь клиники «Common Health», и подумала: а зачем? Зачем он лечит? Кого он лечит? К чему все эти люди?

Себя Ленка считала человеком относительно здоровым. Курящим, но не страдающим от болезней, связанных с курением. «Пока, то есть», говорят врачи – не страдающим. Выпить Ленка тоже могла – хорошей водки подо что-нибудь соленое с жареным мясом. «Печень» – вдруг подумала Ленка. Интересно, что для печени вреднее – водка или жареное мясо?

Бессмертие животного было хоть как-то обусловлено, будь оно возможно. Человек же был по сути полнейшей дрянью. Ленка искренне не понимала, зачем вся эта куча живых и грязных существ, идущих спереди и сзади нее, вдалеке, вблизи и по сторонам, шлепающих по лужам, давящих чужие экскременты, потребляющих и выбрасывающих, вообще должна жить.