Immortality

Эти дни, проведённые в ожидании незнамо чего, тяжело дались всем. Хотя, почему незнамо чего? Сначала все ждали, когда я разовью свой дар. Потом - появления Элис. Теперь, я думаю, все ждут возвращения Эдварда; с каким решением он здесь появится. Но подспудно – и я в этом более чем уверена – мы все ждём следующего шага Вольтури. За этим мы здесь, и именно поэтому никто никуда не уезжает. Кланы объединились. И пусть не в полном составе, но я уверена, теперь нам есть, чем ответить. Всё будет зависеть от вопросов.

Часть 23

Soundtrack - Roads Untraveled by Linkin Park 

Война в природе человека. С самим собой, с кем бы или с чем бы то ни было. За что-либо или кого-либо – люди сражаются ежедневно. Не обязательно умирать при этом, но цель одна – расширение сферы влияния. Пусть даже это распространяется на тебя самого. Перебороть страх, перебороть лень или предубеждение – это сражение, где есть победитель и побеждённый. Мы – вампиры – когда-то были людьми, а старую привычку, как известно, изжить трудно. Правило двадцати одного дня в нашем случае может растянуться на годы, возможно, даже столетия, но так долго пока ещё никто не жил. Да и возможно ли это? Мы – камни, а камни, говорят, и вода точит. Может, когда-нибудь и мы исчезнем под воздействием воды и ветра или солнечного света, радиации, давления, нового ледникового периода, но сейчас мы существуем, а значит – сражаемся. В случае вампиров-вегетарианцев – меня или Калленов - со своей природой, в случае Вольтури – за господство над миром. И пусть вампирский мир ограничен сотней-другой особей, он всё равно не может жить не по правилам. Вольтури ли их установили или же кто-то другой до них, но они – наши Моисеевы скрижали. Правда, в Моисеевы времена адвокатов ещё не придумали, так что здесь всё не так однозначно.

Карлайл пообещал Аро разобраться в ситуации. Элис видела, что Вольтури предпочтут сделать это самолично. Значит, что-то должно побудить их приехать в Северную Америку, и первая причина – отсутствие результата расследования Калленов. Предполагаемый кочевник после бойни мог затаиться, навсегда покинув штат Вашингтон, континент, да и Западное полушарие в целом. Найти того, в чьём распоряжении весь мир, довольно проблематично – по себе знаю, но наверняка это объяснение Аро не удовлетворит. Он точно захочет во всём убедиться самолично, и здесь без дипломатии Карлайла не обойтись. От его рассудительности и умения убеждать зависит, как долго королевский клан будет держаться на расстоянии. Удастся ли направить Вольтури по ложному следу, и чем это обернётся в будущем – пока не известно. Способно ли то решение, что вызвало улыбку Элис, облегчить всем жизнь, или…

Или же что-то побудит Аро явиться раньше. И здесь мы все зависим от дара провидицы: сможет ли она вовремя предугадать опасность, предвидеть; сможем ли мы так же вовремя её отвести.

Итак, Элис улыбнулась. Позже, я часто вспоминала этот момент - он действительно стал преамбулой дальнейших событий. Её улыбку я видела много раз. За короткое время нашей дружбы Элис делала это часто - маленький эльф, ожидающий похвалы за свои шутки, получающий удовольствие от нарядов и составления планов. Но эта была другая улыбка – ни задорная, ни проказливая: на этот раз Элис улыбнулась с облегчением.

«Ещё одно решение принято? Да».

И почему я не заметила, как на выдохе этого «да» у неё расслабились плечи. Как в жёлтых глазах настороженность сменилась спокойствием. Через мгновение после этого «да» появился Джаспер, обнял Элис со спины и быстро чмокнул в бледную щёку. Последнее удивило: редко, когда данная парочка позволяла себе проявление чувств в присутствии посторонних. Элис тогда откинулась на грудь любимого и сплела руки с руками Джасса. Умиротворение – вот чего не хватало в этом доме все эти недели. А всего-то и надо было, чтобы кто-то где-то что-то для себя решил.

На охоту я отправилась вместе с Эмметом и Розали. Не то чтобы я проголодалась, но тело определённо нуждалось в дозаправке. Эммет был нужен в качестве тяговой силы, если неожиданно мы нападём на след человека. Вряд ли я когда-нибудь снова заставлю себя питаться от людей, но с инстинктами необходимо считаться. До этого момента единственным не мёртвым, встретившимся мне после событий в Сиэтле, был Джейкоб, но его крови мне хотелось даже меньше, чем крови животных. В любом случае, рисковать я не собиралась

Розали бежала рядом и была подозрительно молчалива. Если бы речь шла о ком-то другом, можно было бы подумать, что это от смущения. Розали Хейл и смущение – оксюморон, но, тем не менее, белокурая вампирша выглядела подавленной. Причину этого я поняла, когда мы наткнулись на стаю оленей, и Розали погналась за самым проворным, устремившись в чащу, прочь от наших глаз. После нашего разговора, после признания, что она до сих пор отрицает свою природу, вряд ли ей хотелось, чтобы я видела её в момент, когда звериная натура берёт верх. Уверена, будь у неё возможность выбирать, Розали воспользовалась бы ножом и вилкой.