Иммунный

— Будет исполнено, высшая, — почтительно наклонила голову надзирательница…

* * *

Одежду принесли практически сразу, как только «гостьи» ушли. Длинный (а́ршей на семь) отрез тёмно-зелёной материи, в который можно легко завернуться. Пара шальвар — такие частенько носили жители «пустынного» юга. Четыре короткие и две длинные безрукавки. Сапожки из хорошо выделанной кожи. Круглая восточная шапка с опушками. И, как и приказывала высокородная, одеяло. Последнее Алине не особенно требовалось (холод она переносила спокойно — научилась ещё в «предыдущей» жизни), однако отказываться, понятное дело, не стала.

Ужин в её «одиночную камеру» (имеющую площадь поболее, чем иные дома) доставили, когда за окном стемнело. Теперь в состав ужина входили не только хлеб и вода, но также и фрукты, сладости, горячий отвар и даже пара ломтей настоящего мяса. Всё это Алина с удовольствием съела. Ведь в эту ночь обычная сила, если конечно высокородная не обманула и наблюдение с «камеры» действительно сняли, требовалась бывшей невесте Ашкарти как никогда, в самом прямом смысле этого слова…

Пять с половиной лет она не теряла надежду, что когда-нибудь ей удастся сбежать, и вот теперь эта надежда обрела плоть. Пусть даже такую же призрачную, как и весь этот пропитанный злом, ложью и безысходностью, ненавистный всему живому дворец-тюрьма…

Обитающее в его анфиладах зло девушка ощутила сразу, как только очнулась после своего похищения из нищенского закутка. Сколько дней и ночей прошло с того мига, как её усыпили, как переместили из Самаана в столицу — об этом она не догадывалась. А вот, зачем её сюда привезли, поняла ещё до того, как ей объяснили.

Объяснениями, что случилось, зачем она здесь, занялся лично мессир Меноний, второй верховный Конклава. Уже через полчаса после того, как Алина очнулась, маг появился в комнате, одетый в тёмно-синюю мантию, с посохом в правой руке.

— Гордись, смертная! — произнёс он с неимоверным пафосом. — Отныне ты — избранная. И если пройдёшь все положенные испытания и посвящения, то вознесёшься на одну ступень с императором.

— Я… невеста Ашкарти? — уточнила на всякий случай Алина.

Маг усмехнулся.

— Вижу, ты сообразительная. Но одновременно и дерзкая. А для всякой невесты Ашкарти дерзость — порок. Поэтому мой тебе совет, пока тобой ещё не начали заниматься как следует. Забудь о какой-либо дерзости. Навсегда. Отныне твоя ипостась — покорность. И чем раньше ты это поймёшь, тем лучше.

Сказал и, не дожидаясь ответа, вышел из комнаты…