Императив. Беседы в Лясках

— Я так думаю, что в Турции именно сейчас идет возврат к мысли о том, что исламская империя должна быть восстановлена, если не в своих границах, то как экономический контроль за территориями.

— Конечно, я вижу здесь опасность и для России, потому что столько раз я слышал, что Крым должен быть турецким, что Казань — это территория, культурно связанная с Турцией. Конечно, мы живем в мире, где постоянно происходит соревнование культуры и цивилизации, кто-то побеждает, кто-то теряет. Я бы хотел видеть Россию в лагере победителей. А в последние годы я вижу, что она как будто остановилась в развитии.

Украина

[]

— Мы немного говорили об Украине, но Майдан почти не затрагивали. За последние 15 лет в Украине было два Майдана, при этом ни одна другая страна

Европы, за исключением Грузии, которая находится на границе Европы и Азии, с таким явлением не сталкивалась и, собственно, за последние 70 лет не испытывала подобных перемен. Потому как все, что происходило в Восточной Европе, все-таки было реализовано сверху, а не снизу, в конце 80-х годов, или и снизу, и сверху.

— Ну, в Польше, безусловно, снизу, я не могу сказать, что это было сверху.

— Но была слабость сверху. А в Украине это дважды произошло. Это означает, что Украина с точки зрения самовыражения является скорее азиатской страной, чем европейской?

— Я думаю, что это признак того, что даже если это все проходит с опозданием, ну, посмотрите на XIX век — все перемены в Европе проходили таким же образом, это означает, что Украина догнала Европу в своем движении. Так что это опоздание на век, но все-таки это шаг в создании общества, где гражданин чувствует себя ответственной частью своего государства, что он не предмет, а сюжет.

— А вот в Белоруссии ситуация столько лет фактически заморожена, и страна, сделав маленький шажок из Советского Союза, тут же фактически остановилась.

— Да, если смотреть с социальной точки зрения — она идет за Россией, так как Россия уже гораздо более развита. А экономически в свое время в Советском Союзе Белоруссия была одной из наиболее богатых республик, а сейчас этого нельзя сказать, там развитие очень замедлилось.

— Как случилось, что Белоруссия, которая была в значительной степени Литвой, литовской частью Речи Посполитой, и была, наверное, гораздо более близкой к Речи Посполитой, чем Украина, сейчас оказалась полностью российской?

— Знаете, в том исторически, можно сказать, мы, поляки и литовцы, сами виноваты, но мы больше, потому что мы «отсосали» элиту из Белоруссии — она вся полонизировалась, и этих людей после Второй мировой войны советские просто изгнали в Польшу. Интеллигенция, а значит, ведущий класс был изгнан, и осталась страна без элиты и без доверия к кому-либо. Я вижу, что там очень наивно все верят одному человеку, а такого принципиального подхода, что меня кто-то представляет и что я как гражданин имею права и обязанности — отвечаю за мою страну, — такое мышление там не прижилось. Конечно, появляются такие люди, но, вероятно, их единицы, я не заметил такого общего течения, там все очень пассивно сейчас. И это, можно сказать, исторически так сложилось, и мы, поляки, и литовцы в этом виноваты, причем ответственность на нас лежит в такой же пропорции, какова она в составе населения — нас, поляков, конечно, в 10 раз больше, чем литовцев. И, повторюсь, мы абсорбировали эти элиты, уже в XIX веке они в такой степени полонизировались, что сегодня мы их всех находим в Польше.

— Во время Российской империи? Получается, что не Петербург забрал элиты, а Варшава?