Император

— Кхм, я, конечно, понимаю, что так будет удобно, наверное…, — резко и намного помолодевший и, от того, смотревший на Олега преданными глазами герцог ре Ивр первым нарушил молчание после доклада секретаря премьер-министра, на данный момент выполнявшего и обязанности секретаря Совета, для которого был поставлен специально небольшой стол возле окна, — Но в переписке с другими владетелями…, я имею в виду с теми, кто не в нашей империи…

— Им придётся привыкнуть, — доброжелательно улыбнулся герцогу император.

— Но что они будут про нас думать? Мы нарушаем веками установленный порядок.

«Да, конечно, твоё мнение очень важно для меня», — подумал Олег, глядя на Виделия, регента Глатора при малолетнем, отсутствующем пока в королевстве внуке.

Виделий-младший должен был оставаться при матери до своего совершеннолетия. Но даже при этом ни для кого не было секретом, что реально Глатором сейчас управляют Фис, бывший нимейский подручный Лешика и наместник провинции Вил, и генерал Шерез, формально так и являющийся командиром гвардии Олега, хотя своих гвардейцев не видел в глаза уже почти пол-года.

— Пусть думают, что хотят. А мы будем делать так, как лучше для нашей империи! — с пафосом провозгласил император, — Мы ещё и отметим Новый год, первый по нашему исчислению, отметим так, что все приглашённые иноземные послы и гости наверняка будут впечатлены. Но это будет зимой, как вы наверное все поняли.

Местный календарь Олега не устраивал давно, но не столько руки не доходили до его реформы, сколько статус попаданца ещё не позволял проводить такие тектонические сдвиги.

Местный год, длившийся четыреста два дня, делился на четыре квартала по сто дней и два свободных дня, которые отмечались в начале лета, как начало нового года.

Каждый раз, услышав что-то, к примеру, про начало шестой декады летнего квартала, Олегу приходилось мысленно в уме пересчитывать в привычную земную систему и получать двадцатые числа июля. Со временем, он конечно приспособился, но определённые неудобства это ему продолжало доставлять.

После долгих споров с Клейном и Гортензией, Олегу удалось составить, как ему показалось, вполне удобный календарь, главным достоинством которого он считал переход на месяцы и недели.

А что? Чем он хуже Юлия или Григория с их календарями или тех же французских революционеров? Пусть не сразу, но народ привыкнет к его календарю и новому летоисчислению — у него зимой, первого января начнётся первый год от основания Псковской империи.

Сначала Олег хотел сделать первым годом своей новой эры текущий, но потом запутался в своих мыслях насчёт рождения Иисуса Христа. В каком году тот родился? То, что двадцать пятого декабря, он разумеется знал. Но какого года? Первого? Нулевого или минус первого?

Бывает такое наверно у каждого человека, что мысль какая-то прицепится и не отпускает день-два. Так и у Олега с этим летоисчислением случилось.

В конце концов, он решил, что первым годом от основания его империи станет наступающий. Год он разделил на двенадцать месяцев с теми же названиями, что были на Земле.

Так как Таларея совершала оборот вокруг светила за четыреста два дня, то в месяцах было поочерёдно тридцать четыре и тридцать три дня. Начинался год с тридцатичетырёхдневного января, а заканчивался тридцатитрёхдневным декабрём.

Вместо десятидневных декад Олег ввёл семидневные недели, завершавшиеся воскресеньем, которое он распорядился настоятельно рекомендовать в качестве выходного. Скромничать не стал и определил это, как Олегов день.

Пройдут века, а его имя, имя императора, подарившего людям еженедельный выходной, возможно будет почитаться потомками даже больше, чем в античном мире Земли почитали Прометея, стащившего у богов с Олимпа огонь.

— А я вот совсем ничего не понимаю, — засмеялась Иргония, новый член имперского Совета, — Это что получается? Месяц может начинаться не с первого дня недели?

Совсем ничего не понимала не только она. Кроме Клейна и Гортензии, все остальные слышали про новое исчисление времени впервые. Просто, другие члены Совета ещё никак не могли уместить в голове новый календарь и понять, зачем это императору надо. А ведь Олег ещё приготовил им и замену двадцати склянок в сутках на двадцать четыре часа.

Идея Гортензии вбросить первым вопросом изменения календаря и исчисления времени суток сработала замечательно.

До обеда споры и обсуждения по этому вопросу так и не закончились. Пришлось продолжать их и после обеда.

Неожиданно для императора камнем преткновения оказалось его предложение о введении выходного дня через каждые шесть рабочих.

— Чернь и так ничего не делает, — возмущался бывший глаторский, а ныне имперский герцог ре Грендар, худощавый остроносый мужчина средних лет с бегающими глазками, — так им ещё и официально разрешить бездельничать.