Император

  — С девушкой? Посторонней?

  Амара кивнула, улыбаясь. Вин присвистнул. Или пытался. Он тренировался каждый день.

  — Они целовались, — сообщила ему Амара, понизив голос еще ниже. — Целовались! Можешь себе представить? Он целовал постороннюю девушку!

  Вин потянул себя за воротник, глядя на входную дверь, выглядя неловко.

  — Это круто.

  Амара усмехнулась.

  — Ты покраснел?

  Его пухлое лицо покраснело еще сильнее.

  — Конечно, нет.

  Смеясь, она толкнула его локтем в бок и заковыляла к двери. Мама всегда говорила ей, чтобы она никогда не заставляла людей чувствовать себя неловко. Хотя Вин был ее лучшим другом, ему было неловко, поэтому она остановилась.

  — Больше не ходи туда одна, хорошо? — сказал он ей, входя в здание позади нее.

  Она направилась прямо к своей двери и улыбнулась ему.

  — Спокойной ночи, Винни.

  Он покачал головой, направляясь к лестнице, уже зная ее достаточно хорошо, чтобы понять, что она снова ускользнет. Амара смотрела на его спину в свете фонарей в коридоре, видя, как синяк на ноге под шортами приобретает неприятный цвет, но он не хромал. Она не знала, чем они занимались, чтобы обучить его, но ей это не нравилось. Ни капельки.

  Рассердившись при мысли о том, что кто-то может причинить боль своему другу, она открыла дверь своей квартиры и вошла в полутемную гостиную. Было уже поздно, и ее мать, скорее всего, уже спала, устав от всей работы, которую она выполняла в течение дня.

  Ее мать была старшей экономкой в большом особняке. Она работала поваром на кухне и за эти годы заработала повышение. Теперь она не обращала внимания на всю кухню, уборщиков и садовников. И их было много, потому что территория была очень большой. Это была одна из самых высоких должностей для персонала, поэтому у нее была такая прекрасная квартира с тремя большими спальнями, хотя в этом месте жили только она и ее мать.

  Ее отец бросил их много лет назад. Иногда она вспоминала его, но мать всегда любила больше. Пока у нее была мама, она была счастлива.

  Амара направилась в ванную комнату рядом с гостиной, где хранилась аптечка, и включила свет.

  — И где вы были, юная леди?

  Амара посмотрела на свою маму, которая была всего на несколько сантиметров выше ее самой, ее волосы ниспадали на одно плечо. Люди говорили, что она похожа на нее, те же темно-зеленые глаза, те же черные волосы, та же загорелая кожа.

  — Я гуляла с Вином, — сказала Амара полуправду, зная, что ее мать доверяет Вину.

  Мама со вздохом покачала головой и опустила глаза на колени.

  — Ой, Муму, что случилось? — спросила она, возвращаясь к своему маленькому любимому прозвищу.

  — Я просто упала, мам, — она села на закрытое сиденье унитаза, уже зная, что ее мать очистит маленькую рану.

  Пока она думала, ее мать быстро достала аптечек и встала на колени, положив ноги Амары себе на колени.

  — Больно, Муму? — тихо спросила ее мама.

  Было больно. Амара покачала головой. После того как отец покинул их, она стала для матери целым миром. Любая ее боль, любое ее счастье, все, что она чувствовала — чувствовала и мама. Она была ее второй лучшей подругой.

  — Мам? — Амара нарушила молчание, пока мать накладывала мазь на ее рану, раздумывая, стоит ли ей озвучить свой вопрос.

  — Хм? — ее мать начала убирать аптечку.

  — Ты знакома с сыном Мистера Марони? — спросила она наконец, чувствуя, как ее лицо странно вспыхивает.

  Зеленые глаза матери, так похожие на ее собственные, остановились на ней.

  — Маленький Дэмиен?

  Амара покачала головой.

  — Нет, тот, что постарше.

  — Данте?

  Амара кивнула, ее сердце бешено заколотилось. Спрыгнув с сиденья, она направилась в спальню, а мать последовала за ней, выключив свет. Амара подошла к шкафу и выбрала пижаму. Она не любила носить шорты или брюки. Даже для школы она предпочитала юбки и струящиеся платья.

  — Конечно, я его знаю, — сказала мать. — Но почему ты спрашиваешь о нем?

  Она сидела на кровати, пока Амара раздевалась до нижнего белья с красивыми голубыми цветочками и надевала простую хлопчатобумажную ночнушку.

  — Я просто видела его сегодня, вот и все, — Амара старалась быть непринужденной, забираясь на кровать и садясь перед матерью. — Ты никогда не говорила о нем.

  Почувствовав руки матери в своих длинных волосах, Амара откинула голову назад, когда она начала заплетать волосы на ночь. Заплетая волосы на ночь, мама всегда говорила ей, что утром они становятся более красивыми и здоровыми. Сколько она себя помнила, мать каждый вечер заплетала ей косы, и каждое утро они были волнистыми и красивыми.

  — Он хороший мальчик, — сказала ей мать, ее руки двигались.

  Амара видела его издалека всю свою жизнь. Он всегда был рядом, но она никогда не обращала внимания на то, какие мягкие у него волосы и какой он уже высокий. Она почувствовала легкое трепетание в животе и потерла его, чтобы прогнать.

  — Сколько ему лет? — спросила она, одергивая подол ночнушки.

  — Пятнадцать, — ответила мать. — Бедный мальчик так рано потерял маму. С тех пор он заботился о своем брате. А Мистер Марони... очень строгий человек.