Император

Король не даром считался хорошим тактиком. Фридрих увидел возможность и то, что де Субиз промедлил с отправкой резерва для своего цента. Один свежий полк мог бы переломить ход сражения в пользу Франции, но сейчас те французы, которые накатываются на стойко сражающихся англичан выдохлись и лихая атака кирасиров будет сколь неожиданной, столь обречена на успех.

— Бейте в барабаны на левом фланге, но прежде отправьте офицерам приказ стоять! — решил Фридрих проявить еще одну хитрость.

Французы поверили в то, что пруссаки решились на продолжение атаки на их правый фланг. Де Субиз, больше опасавшийся Фридриха, чем англичан, послал свои резервы для отражения именно прусской атаки. Французов встретили на оборонительных сооружениях и карабинеры стали сразу нести большие потери. Егеря Фридриха из-за укрытий качественно выбивали французских офицеров.

В это же время атака кирасиров переломила шаткое противостояние в центре и уставшие французы попытались бежать, но прусская кавалерия на боевом ходу — страшная сила. Де Субиз попробовал было послать своих кирасиров с правого фланга, но именно в этот момент пришли в движение прусские линии и оттуда. Попытка развернуть своих кирасиров стоила французам замешательства и потери динамики атаки. Стало понятно, что поражения не избежать и герцог, принц крови де Субиз хотел отдать приказ к оступлению, но все не решался. Он очень надеялся на то, что французская артиллерия, еще не сказавшая свое слово, разобьет прусские колоны. И это почти получилось, если бы не действительное начало атаки пруссаков на правый фланг и замешательство французских кирасиров, стоившее им жизни.

Воспаряли и англичане, которые устремились в штыковую атаку. Это было бессмысленно, так как французская артиллерия проредила атакующую толпу, но просмотрела прусских гусар.

Разгром Франции был полный. При том, что Фридриху удавалось подставлять своего союзника, при этом удачно наносить удары. В какой-то момент король поймал себя на мысли, что хотел бы и далее так воевать с англичанами и обязательно с их нынешним военачальником, который не видит всего поля боя и не способен на нелинейные ходы. Вот только еще одно сражение, пусть и победоносное для союзной армии, будет стоит англичанам полным исчезновением корпуса.

Оставалось еще небольшое войско французов, которое осадило Ольденбург, но это прусского короля мало волновало. Поступили сведения, что к русским через Тильзит идет даже не подкрепление, но целая армия. Неблагодарный племянничек сделал свой шаг и, прусский король был в том уверен, что Карл Петер сильно пожалеет, что связался с Пруссией.

* * *

Петербург

3 июня 1752 года

— Наши совместные завтраки становятся традицией, — усмехнулась Екатерина Алексеевна.

— Ты видишь в этом закономерность? Исправим! — парировал я, осознав, что, действительно, уже третий раз я разделяю завтрак с женой.

Не то, чтобы я специально это сделал. Как-то бессознательно. Да и Екатерина развернула бурную деятельность и уже третий раз, вместо того, чтобы общаться с женой в кабинете, как с иными исполнителями, я предпочитаю не тратить зря время и пообщаться за столом.

— Я не против подобных традиций! — вновь усмехнулась Екатерина.

— Ты сегодня подозрительно весела! — заметил я, отпивая горячего кофе.

— Отчего грустить? — ответила жена и игриво, как только умеют женщины посмотрела на меня исподлобья.

— Не флиртуй! — сказал я, пряча глаза… глаз, к сожалению единственный.

— Я сегодня хотела бы проехать с детьми в Академию наук, — между прочим сказала Екатерина.

— Нет! — сухо ответил я.

— Нет! Только потому что нужно возразить? Или есть причина? — Екатерина посерьезнела.

— Потому что я так сказал! — ответил я и понял насколько глупо выгляжу.

— Как скажешь! — Катерина вновь улыбнулась.

Почему я отказал и сам не знаю. Во всех передвижениях жены участвуют минимум пять казаков и еще один человек из Тайной канцелярии. Может ли она что-то планировать? Не знаю, не хочу знать. У меня и так проблем больше нужного. Какое-то волнение все больше не покидает. Это точно не предчувствие проблем, а то, что уже скоро коронация и я почему-то переживаю по этому поводу, все больше осознаю важность мероприятия.

— Кстати, я сегодня передам рисунок памятника Петру Великому, который одобрен господином Бецким. Камень для постамента нашли недалеко от Петербурга, уже тащат! — сообщила Екатерина.

Странные, очень странные у нас отношения. Странностей прибавилось после той ночи. Я подспудно хочу еще раз напиться, но лишь для того, чтобы Катерина вот так пришла, а я прикрылся бессознательным состоянием и провел бы ночь с женой.

Нужно гнать такие мысли, не допускать отлив крови от головы в другие места тела. Сегодня сложный день, который, возможно немало чего решит для будущего России.