Император Алексей Ι Комнин и его стратегия

Анахронизмы и гомеризмы, которые использует Анна при описании битвы при Диррахии, ни в коей мере не мешают принцессе достаточно точно и даже профессионально излагать общий ход боевых операций византийской армии, а также увлекательно передавать рассказы отца, мужа, Георгия Палеолога, Татикия – людей, окружавших Анну с юности и лично принимавших участие в войнах Алексея Комнина. Это сочетание образов из античной поэзии и детального знания боевой обстановки весьма красноречиво опровергает нелепые утверждения ряда современных исследователей, согласно которым Анна якобы не была автором «Алексиады», поскольку «Алексиада» содержит детальные описания сражений, а женщина, будто бы, не в состоянии так хорошо разбираться в военном деле как разбирается в нем автор «Алексиады». За подобными рассуждениями скрывается разум, определенно испытавший влияние гендерной психологии нашего времени. Также в них видно полное непонимание социальной обстановки, характерной для средневековой Византии, где войны были суровой реальностью повседневной жизни и где в военном деле так или иначе вынуждены были разбираться все образованные люди – от клириков, как Лев Диакон, до принцесс императорской фамилии, как Анна Комнина[144]. Заметим, что Анна Комнина – это не эмансипированная журналистка, привыкшая с видом знатока судить о предметах, требующих профессиональной подготовки. Анна – византийская принцесса, которая на протяжении многих лет непосредственно общалась с отцом, мужем, со стратигами и архонтами, принимавшими самое активное участие в боевых действиях[145]. Анна собирала материал для книги в течении нескольких десятилетий, имела доступ к дипломатическим и военным архивам империи. Более того, Анна, возможно, имела непосредственный опыт подготовки войсковой операции по захвату власти, которая сорвалась в последний момент из-за верности ее мужа Никифора Вриенния ее брату – императору Иоанну II Комнину. Поэтому компетентность Анны в военных вопросах не вызывает никаких сомнений, что, в то же время, не отменяет присущее ей как женщине романтическое и поэтическое восприятие войны и военных подвигов[146].

Роберт бросил всех своих рыцарей в атаку сомкнутым строем и прорвал фронт византийской армии, разрезав ее на части. В схватке пал Константин Дука – брат бывшего императора Михаила VII Парапинака. Погибли также Никифор Синадин, Никифор Палеолог – отец Георгия, стратига Диррахия, и многие знатные воины. По свидетельству Лупа Протоспафария, Алексей Комнин потерял в этот день до шести тысяч человек. Сам император Алексей был атакован тремя рыцарями – Амико, Петром Алифой и еще одним, не названным норманном. Под одним из нападающих конь отпрянул в сторону, и копье прошло мимо императора. У другого нападающего Алексей мечем выбил копье и отсек ему руку, наконец, третий нападающий промчался мимо. Алексей откинулся назад, на круп коня, и меч норманнского рыцаря лишь только сбил шлем с головы императора, но не причинил ему никакого вреда. Как повествует Анна, отряд сельджуков, служивших в войске Алексея, был к этому моменту совершенно разбит, а сербский князь Константин Бодин, струсив, бежал со своим отрядом с поля боя, даже не вступив в схватку с противником. В руки Роберта попала палатка императора, располагавшаяся возле церкви святого Николая. Роберт остался возле палатки, чтобы не допустить расхищение ее содержимого, отправив самых доблестных рыцарей в преследование и приказав им схватить Алексея. Сам император обратился в бегство, понадеявшись на выносливость своего коня. Анна приводит рассказ своего отца о том, как он, атакованный возле деревни Какиплевра норманнскими рыцарями, сумел прорваться из окружения благодаря коню по имени Сгуриц. Этот конь был в свое время, после битвы при Каловарии, захвачен Алексеем у Никифора Вриенния. Если верить Анне – которая сообщает то, что рассказывал ей отец, – левая шпора Алексея впилась в седло, в правой руке император крепко сжимал рукоять меча и избегал удара норманнских копий при помощи своеобразной джигитовки, отклоняясь то вправо, то влево. Конь проявил силу и доблесть, мчался подобно крылатому Пегасу, и взлетел на возвышенность, оставив неприятелей позади. Отметим, что стремительность коня спасала императора и позднее. Когда василевс столкнулся с новым отрядом норманнских рыцарей, то решительно атаковал противника, доверившись быстроте коня. Благодаря этому обстоятельству Алексей смог копьем выбить из седла двух норманнов и оторваться от преследователей.