Император Август и его время

Конечно, уговаривать Октавиана сохранить единовластие было излишне. Еще раз обращаясь к его поведению перед Акциумом и после него, нельзя не согласиться с мнением, что деятельность его в эти годы не имела в себе ничего «республиканского»[1083]. Потому все дальнейшие действия наследника Цезаря происходили без каких-либо колебаний и отступлений от поставленной цели. В то же время, что крайне важно, описанное Дионом Кассием «совещание тройки, пусть и искажённое до неузнаваемости, показало отсутствие у Октавиана доктринёрства»[1084]. Его подход к государственному строительству следует признать творческим, учитывающим все реалии тогдашней политической жизни. Касательно же утверждения: «Как замысел, так и политика Октавиана-Августа в действительности вбирала в себя три элемента: принципы «республики», учреждения старой Римской республики (до 50 г. до н. э.) и инструменты монархического правления»[1085], то здесь можно согласиться только с последним пунктом. Принципы «республики» навсегда ушли в прошлое, что прекрасно понимал ещё Цицерон, скорбевший об этом. «Res Publica Amissa» – «Утраченная республика» восстановлению не подлежала. Что до республиканских учреждений, то их значимость для создания новой политической системы нельзя недооценивать[1086]. Но здесь надо исходить из того, что у Октавиана в принципе не было никакой возможности без них обойтись. Его власть, чтобы быть понятой и принятой римлянами, должна была опираться на привычные существующие государственные структуры. Избавляться от них и пытаться на их месте создавать новые было бы совершенным безумием. Потому Октавиан о таком способе государственного строительства и не задумывался. Кроме того, он замечательно помнил, чем для божественного Юлия обернулось плохо скрываемое, а порой и откровенное презрение к низвергнутой им республиканской форме правления и её институтам. Октавиан за годы борьбы за власть набрался замечательного политического опыта, прекрасно понимал общественные настроения в Риме, знал людей, составлявших элиту государства, и потому отлично ориентировался в складывающейся обстановке и в реальных проблемах государства. Свойственные ему хладнокровие и рассудительность в сочетании с исповедуемым им девизом «Festina lente» – «Поспешай медленно» позволили ему добиться абсолютного успеха там, где его гениальный предшественник потерпел крах и расстался с жизнью.

Первейшая задача Октавиана была как раз в превращении унаследованных им республиканских институтов власти в инструменты недекларируемого монархического правления. Именно её после возвращения в Рим и славного тройного триумфа наследник Цезаря и начал неспешно и глубоко продуманно осуществлять. Как назвать его власть в эту пору? Думается, здесь вполне можно использовать предложенный Я. Ю. Межерицким термин «монократия», что по-гречески и означает «единовластие»[1087]. Строительство своей политической системы Октавиан продуманно начал с сената римского народа. Именно этот орган власти в Риме исторически воспринимался как её важнейший символ. Какой же сенат достался Гаю Юлию Цезарю Октавиану, победителю в гражданской войне? Светоний даёт сенату того времени совершенно безжалостную характеристику: «Сенат давно уже разросся и превратился в безобразную и беспорядочную толпу – в нём было больше тысячи членов, и среди них люди самые недостойные, принятые после смерти Цезаря по знакомству или за взятку, которых в народе называли «замогильными» сенаторами»[1088].