Император-дракон

В поместье я все-таки решил сегодня не возвращаться. Зачем отягощать и без того нелегкую жизнь Винсента еще и своими переживаниями. Покупка дома в Ларах все еще очень прельщала меня. Раз я так задумал, значит, так и сделаю, и никто не сможет мне помещать. Тусклое солнце скрылось за дымчатыми облаками, но по заснеженному лесному лугу разлился другой ослепительный свет, и если Ричард все еще находился в часовне, он услышал пронзительный, хриплый драконий рев и мерный, тяжелый свист крыльев, чем-то напоминающий песню. Я почти видел, как его правая рука оторвалась от кровоточащей ранки, чтобы осенить лоб крестным знамением. Тех душераздирающих звуков, которые разнеслись по лестной чаще, было вполне достаточно, чтобы подтвердить, что он был прав в своих подозрениях.

ПОЯВЛЕНИЕ МУЗЫ

Улицы Лар тянулись вперед, как бесконечный роскошно декорированный лабиринт и вскоре весь он будет принадлежать мне. Я искал особняк, отвечающий самым смелым запросам, и вскоре нашел его, хотя поиски были трудными. Уже по внешнему виду фасадов, любовно разукрашенных лепниной и коваными балкончиками, было ясно, что далеко не бедные хозяева ни за какие деньги не расстанутся с таким уютным жилищем. Проходя мимо, я ловил в воздухе пряные запахи духов, домашних растений, ароматов готовящейся пищи, а наряду с ними мог ощутить тонкие вибрации мыслей и чувств тех людей, которые владели этими великолепными постройками, каждая из которых больше походила на обособленный дворец, чем на городской дом. Такие строения из белого или розового мрамора, или даже из темного камня с высоты, наверное, похожи на изящные шкатулки. Предметом моего пристального внимания стал большой дом, окна которого выходили на площадь. Двухэтажный, с просторным чердаком, полукруглыми фронтонами и причудливыми карнизами он сразу приковывал к себе взгляд. Флюгер на крыше раскачивался от ветра и тихо поскрипывал. Из трубы не вырывался дым, потому что камин давно не растапливали. Скат крыши чуть возвышался над другими зданиями. К тому же, я при первом взгляде на дом я понял, что разорившийся хозяин давно мечтает выгодно продать его. Такие обстоятельства позволили мне войти в дверь без стука. Медный дверной молоточек даже не шевельнулся от плавного толчка, но человек, сидевший за столом, тут же поднял голову, и грубые предупреждения тут же замерли у него на губах, как только он увидел вошедшего.

-- Вы...- только и пробормотал он.

-- Я покупатель, - выручил я его. Он даже не понял, откуда в моих руках вдруг оказался небольшой матерчатый мешок. Я развязал его, чуть наклонил, и громоздкое содержимое посыпалось на стол дождем золотых монет.

-- Вы слишком спешите, - хотел вымолвить хозяин, но не решился этого произнести. Блеск золота заворожил его, как завораживал на протяжение веков и многих других. Это была довольно распространенная слабость.

-- Этого хватит, чтобы купить двадцать таких домов, то есть всю улицу, - тоном, не допускающим возражений, сообщил я.

-- Но чужестранцам запрещено селиться в Ларах, - неуверенно заявил он, потянулся к самой высокой горке монет, взял одну и даже попробовал на зуб, чтобы убедиться в ее подлинности.

-- Я всегда сумею купить такое право или завоевать. Перед вами далеко не нищий чужестранец, а знатный господин, который привык поступать так, как удобнее ему самому.

Строгие слова произвели нужный эффект, а блеск золота способен был ослепить и человека с более крепкими нервами. В конце концов мы договорились. Я получил то, что желал. Теперь можно будет поселиться на более удобном втором этаже, следить за площадью и установить в Ларах свой жестокий закон. Горожане будут жить в страхе перед незнакомцем, который поселился в доме напротив главной площади, ведь этот господин каждую ночь выходит из своего жилища и идет ближе к воротам, там, где находится каретный ряд, а потом дальше туда, где устраиваются празднества и карнавалы, ведь там просторнее, там он может превратиться в дракона и лететь над серым морем городских крыш. Если городские власти задумают свергнуть меня, то я об этом тут же узнаю, ведь я умею читать мысли и чувствую запах предательства.

Вначале я принимал все посыпавшиеся в дом приглашения и на званых вечерах делал лишь намеки, но многие испугались. Из ворот города я позволил выехать лишь одному гонцу, который вез в столицу тревожное сообщение о том, что чужестранец, появившийся невесть откуда, завладевает мыслями и умами людей, что в сточных канавах находят растерзанные трупы тех, кто хоть однажды попытался возразить ему или отнесся с непочтением. Умные горожане шарахались в сторону от незнакомца в длинном плаще, который идет по широким площадям и проспектам, так свободно и легко, будто каждый камень в Ларах уже принадлежит ему одному.