Император-дракон

Придется вернуться еще раз, чтобы отдать ей то, что обещал. Постояв еще немного возле закрытого окна, я побрел назад к дому лекаря. Спрятавшись за углом, я ждал, пока хозяин, отчаявшийся оттереть дверь, ругаясь, направился к ближайшему торговому ряду, чтобы приобрести краску. Он так и не догадался, что, даже перекрасив каждую доску в двери, он не сумеет закрасить крест. Что говорить, ученый, а не колдун? Откуда ему что-то знать. Однако что-то интересное он знал, иначе бы не следил за мной днем. Понаглому забравшись в окно, я очутился в комнате, заставленной полками и стеллажами. Баночки, пузырьки, флаконы с какими-то мазями и жидкостями стояли в ряд. На каждой склянке висел ярлык с надписью. Книги были свалены в кучи на полу, прямо на запыленном ковре, бумаги ворохом устилали стол. К такому беспорядку я не привык, поэтому не сразу заметил книгу в кожаном переплете, очевидно написанную самим лекарем. В конце все еще оставались чистые, неисписанные ровным бисерным почерком страницы, а чернила, которыми была сделана последняя запись, еще не высохли, поэтому книга лежала раскрытой. Я поднял тяжелый фолиант с тумбочки и положил на стол, предварительно сметя с него на пол все бумаги. Что там писал наш ученый? Я пролистал первую треть книги. Какие-то медицинские записи, в которых лишь изредка встречались мистические предположения.

Пальцы скользили по бумаге. Я переворачивал страницу за страницей и находил лишь довольно туманные медицинские термины, условные знаки, наспех набросанные на полях рисунки и, записанные в столбик, результаты личных исследований. Довольно схематичные, выполненные карандашом, а иногда и чернилами зарисовки вначале не произвели на меня впечатления, но потом я начал угадывать в них что-то знакомое. Какая-то искра подозрения начала нервно пульсировать в уме, и я стал прочитывать все подряд, чтобы найти подтверждение тому, о чем подумал. На рисунках внутренности человека и животных не выглядели столь уж необычно, если бы рядом с ними изредка не встречались наброски органов, которые никак не могли принадлежать на людям, ни животным. Я смотрел на неумелый ряд эскизов и узнавал формы, очертания и особенности, которые до сих пор замечал лишь у своих соплеменников. Комок сильных мышц, вместо обычного сердца, толстые вены, по которым вместе с кровью растекается пламя и видоизмененные внутренние органы, как на некоторых набросках, я видел лишь однажды, когда вспорол брюхо хозяину кургана. Тогда это был результат кровавой бойни, а здесь все рассматривалось с научной стороны. Под каждым рисунком бежали мелкие строчки с названиями, определениями и перечислением пользы, которую можно извлечь из того или другого ингредиента. Ингредиентами для своих лекарств доктор называл все то, что можно извлечь из рассеченного брюха дракона, из пасти и даже сама туша, разрезанная по кусочкам, представляла для него интерес. Использовать можно было все: растертые в порошок кости и позвонки, вырванные зубы, мозг, печень, желудок, даже слюну. Для всего было свое предназначение, а для каждого чудодейственного снадобья требовалась хотя бы маленькая частичка, извлеченная из драконьей туши. Кусочек жира, кожи, когтей - все было уже оценено докторами на вес золота. В конце всех этих нелепых утверждений было написано, что капельки драконьей крови коснувшись земли превращаются в янтарь, а слюну можно использовать для изготовления стойких красок, духов и пурпурных чернил.

Мне хотелось засмеяться, но смех застрял в горле. По спине пробежал неприятных холодок, будто мне к горлу уже подставили лезвие ножа. Вот почему старый доктор так смотрел на меня. От этого взгляда, действительно, могла пробрать дрожь, ведь так смотрит в сторону жертвы только выжидающий убийца. Ему ведь нужно было готовить из чего-то свои снадобья. Та туша, убитого мною дракона, которую он нашел, наверное, уже успела утратить все свои чудодейственные свойства. Анри хорошо бы заплатил за свое исцеление, но чтобы приготовить для него лекарство нужно было одно - мертвая туша дракона, а точнее извлеченное из нее сердце.

Меня прошиб озноб, как если бы я был смертным. Почему я сижу в этой затхлой, пыльной комнате и испытываю страх перед каким-то немощным стариком? Я не мог дать этому разумное объяснение. Надо было давно уже выйти на улицу и, дождавшись пока хозяин вернется домой, спалить его вместе с домом, но вместо этого я застыл возле книги, тупо уставившись на последнюю исписанную страницу. Можно было сойти с ума, сидя вот так на одном месте и без конца перечитывая о том, что кровь дракона, упав на землю, застывает на ней янтарем. Даже легкий плащ вдруг стал давить тяжестью на плечи, я сбросил его, потом отстегнул перевязь с оружием и положил на стол. Если верить тому, что написано здесь, то вскоре многие сумасшедшие ученые положат жизнь на то, чтобы истребить могущественное племя, которое пока подчиняется только мне.