Император Единства

Французское государство. Шартр. Собор Шартрской Богоматери. 14 сентября 1917 года

Граф Мостовский стоял среди почетных гостей коронации и слушал звуки торжественной мессы, предварявшей саму церемонию коронации нового короля Франции.

Собор Шартрской Богоматери был полон самой почтенной публики, удостоенной высокой чести быть приглашенными на обряд помазания на царство. И далеко не все из присутствующих знали то, с какими сложностями была сопряжена подготовка к сему действу, сколь ожесточенным был торг с ведущими союзниками, да так, что Великобритания и США лишь в самый последний момент дали согласие, смирившись с неизбежным и не желая портить отношения со стратегическим союзником в Европе и мире.

Что ж, герцог де Гиз добился своего.

Мостовский бросил взгляд на будущего монарха. Удовлетворен ли он? Что-то не похоже. И он, и генерал Петен чем-то явно обеспокоены, хотя и стараются сохранить торжественную мину на морде лица. Что-то происходит.

– Граф.

Александр Петрович покосился на подошедшего графа Алексея Игнатьева. Тот склонил голову и тихо прошептал на ухо имперскому комиссару.

– Немцы прорвали фронт севернее Парижа на британском участке.

Вот черт!

В этот момент за стенами древнего собора что-то отдаленно грохнуло. Еще раз. Еще.

Раздались обеспокоенные перешептывания, возникла легкая нервозность, когда публика завертела головами, прислушиваясь к происходящему снаружи.

И тут же от входа пролетело по рядам:

– Бомбежка! Немцы бомбят город!

Пол вздрогнул, и сверху посыпалась какая-то труха.

Герцог де Гиз буквально зашипел сквозь зубы:

– Боши мне за это заплатят!

Но через мгновение он вновь вернул приличествующее случаю выражение лица и, повернувшись к герцогине де Гиз, ободряюще сжал ее руку.

Затем величественно кивнул с демонстративным спокойствием:

– Продолжайте церемонию, ваше высокопреосвященство.

Кардинал нервно кивнул.

И вот, Жан Орлеанский герцог де Гиз стал новым королем Франции Иоанном Третьим.

– Да здравствует король!

Собравшиеся прокричали это все вместе, да так, что с потолка посыпалась штукатурка. А может, и не от этого посыпалась.

Но невзирая на сыпавшуюся сверху пыль, монарх повернулся к опустившейся на колени герцогине де Гиз и торжественно водрузил ей на голову корону Французского королевства.

Москва. Петровский путевой дворец. 1 (14) сентября 1917 года

Спешно собранный Совет безопасности империи начался в нервной обстановке. И немудрено.

– Государь! Фронт во Франции прорван севернее Парижа в зоне ответственности британцев. Германцы воспользовались начавшейся ротацией войск на участке и растянутостью обороны. Создается серьезная угроза охвата столицы, ставящего под угрозу всю сложившуюся систему обороны города. Ситуация осложняется надвигающимся штормом, что делает невозможной переброску дополнительных войск из английской Метрополии…

Я слушал Палицына и, глядя на карту, думал о своем. Где была моя распрекрасная разведка? Как немцам удалось сосредоточить на севере Франции столь значительные силы? И где они вообще их взяли? Где?

Ведь чудес не бывает! Будь у немцев свободные резервы, мы бы имели совсем иную войну. Впрочем, мы ее и имеем.

Где же мы прошляпили, а?

Ну, ладно мы, ладно французы, что с них взять, но британцы? Это ведь их зона ответственности! Хорошо хоть наши полки сейчас далеко от линии фронта и не попали под удар.

Какое гадство!

Гадство!

Шторм еще этот…

Ладно, что меняется в общем раскладе?

Ясно, что немцы собрали для этой операции все резервы, какие только возможно, и поснимали войска отовсюду, где только смогли. Ясно, что возлагают они на этот прорыв все свои надежды на перелом в этой войне или как минимум хотят поставить жирную точку в кампании 1917 года, сделав себе задел на будущий год. Что изменит падение Парижа? Трудно сказать что-то определенное на сей счет. Может, и ничего. А может, и все.

Все зависит от итогов наступления, и от позиции, и, главное, от возможностей британцев. Наших войск во Франции мало, американцы только начали прибывать и еще далеко от линии фронта, да и вояки из них, необстрелянных, так себе.

Ясно, что мечта новоявленного французского короля «войти в монаршью тусовку», побывав на нашей с Машей коронации в Константинополе, весьма и весьма далека от воплощения в жизнь. Крайне сомневаюсь, что в такой ситуации местный король-батюшка отправится за три моря кушать черную икру на банкете.

Но это уже проблема иных дней, а сегодня Западный фронт Антанты трещит по швам.

Мои благочестивые размышления прервал доклад графа Свербеева.

– Государь! В сложившейся обстановке Лондон просит Россию срочно нанести удар по Германии, дабы оттянуть на себя хотя бы часть немецких войск. Великобритания обращает наше внимание на всю опасность обрушения Западного фронта, чреватую разгромом всего фланга союзников…