Император и шут

Несмотря на все очарование показной мальчишеской веселости эльфа, Рэп знал, насколько беспринципен этот проказник: ради собственной прихоти он даже свою дочь выдал»замуж за гнома — остальные Хранители были не лучше.

В любой драке потеря хладнокровия сулила поражение. В дуэли с колдуном-эльфом поддаваться гневу — чистое безумие.

К сожалению, ярость Рэпа еще не остыла, слишком недавними были похороны Гатмора. В душе фавн все еще кипел, хоть и сдерживался. По-видимому, он как-то сумел скрыть свои истинные чувства, потому что Литриан продолжал издевательски хихикать:

Ты не представляешь, как я боялся, что ты все-таки успеешь к сроку и помешаешь свадьбе. Нет, не спеши с выводами! Помни, Олибино объявил Инос умершей.

Этот телепатический диалог длился не более мгновения.

— Для нас высокая честь лицезреть вас, ваше всемогущество, — говорил император, и лицо его все больше мрачнело При одной только мысли, что, как бы он ни был измучен, Придется-таки иметь дело с Четверкой.

— Да какая уж там «честь», ваше величество, — фыркнул Литриан, развалившись на троне. — Мы же не на твой вызов собираемся. Надеюсь, все присутствующие понимают тонкость этого различия?

Ах, вот как! Восток лгал? — прорычал Рэп.

В магическом пространстве прозрачная голубизна летнего неба мгновенно переменилась на свинцово-фиолетовые тона — таков был ответ Литриана:

Понял наконец? Разумеется, лгал, пытаясь выпрыгнуть из огня, но попал в полымя! Потому-то и отослал ее в Зарк. Ринься девица в Империю, он пошел бы на что угодно. Ее замужество стало для нее спасением. Тебе бы следовало поблагодарить меня. Ведь успей ты тогда и проиграл бы все подчистую! А теперь кое-что и переменить можно!

Плут! Записной плут!

Ярости Рэпа хватило, чтобы сразить Калкора. Но достанет ли у него сил для расправы с этим ухмыляющимся, наглым эльфом?

Уставший и хмурый Эмшандар вещал с трона, цитируя Протокол:

— Совет может быть созван в любое время дня и ночи императором или Хранителем Дня. Сегодня, ваше всемогущество колдун Литриан, ваш день.

— Вот я и воспользовался своей привилегией, — заявил эльф, пока присутствующие, приветствуя его, кланялись или делали реверансы, — так как накопились некоторые серьезные вопросы, в частности неправомерное использование колдовства.

Рэп изо всех сил боролся с гневом и потому лишь краем уха расслышал откровенную угрозу Хранителя. К тому же всесторонне оценить слова Литриана фавну мешала сумятица двухуровневых потоков образов и речей. А эльф, несомненно, постарается все запутать еще сильнее.

Как ты недоверчив! — уставясь на Рэпа, издевательски взвыл Литриан, одновременно в реальном пространстве томно взмахнул рукой и представил:

— Наш возлюбленный западный брат, его всемогущество колдун Зиниксо.

Берегись его, мастер Рэп, — доверительно шепнул эльф фавну. — Он безмерно могущественен и исключительно опасен.

Гном стремительно материализовался, одновременно возникнув и на Алом троне, и в магическом пространстве. И там и там раздражительный Зиниксо сердито хмурился. Незначительный рост гнома и тога цвета тлеющих угольков или — что, пожалуй, точнее — предштормового заката неба делали его похожим на ребенка, забравшегося в отцовское кресла так что ни о какой внушительности и речи не было.

Иное дело в магическом пространстве. Там Хранитель Запада выглядел куда как грозно: коренастый, длиннорукий, с увесистыми кулачищами, с мускулистой, волосатой грудью, он возвышался нерушимой гранитной скалой. По сравнению с зыбкой тенью Калкора и почти подобным облаку образом Литриана монолитность Зиниксо внушала по меньшей мере почтение. Если мерой оккультной мощи была видимая плотность в пространстве, тогда гном действительно являлся опасным противником.

Мыслил Зиниксо не менее тяжеловесно, чем выглядел. Рэп лишний раз убедился, что эльфы и гномы абсолютно несовместимы. Вместо света — тьма глубоких и обширных пещер, где каждый выступ, глыба камня или яма таят опасность; сплошные извивающиеся лабиринты темных коридоров, стены которых — неуклюжие каменные блоки, сложенные в баррикады или крепостные валы. До какой степени эти образы принадлежали исключительно Зиниксо, а не являлись характеристикой всех гномов, Рэп не знал, но подозрительность шипела с каменных круч, как клубок ядовитых змей из тумана.

Мы снова встретились, ваше всемогущество, — окликнул Рэп Зиниксо и поклонился.