Император и Сталин (СИ)

«Юридическая и экономическая неустроенность крестьянского населения является главнейшим препятствием культурного и хозяйственного прогресса в России. Крестьянство освобождено от рабовладения, но находится в рабстве произвола, беззакония и невежества. В таком положении оно теряет стимул закономерно добиваться улучшения своего благосостояния. У него парализуется жизненный нерв прогресса. Оно обескураживается, делается апатичным, бездеятельным, что порождает всякие пороки. Поэтому нельзя помочь горю одиночными, хотя и крупными мерами материального характера. Нужно, прежде всего, поднять дух крестьянства, сделать из него действительно свободных верноподданных сынов Ваших. Государство при настоящем положении крестьянства не может идти вперёд, не может в будущем иметь то мировое значение, которое ему предуказано природою вещей, а, может быть, и судьбою.»

— Хорошо сказано! — аплодируя, кивнул головой князь Хилков, — чертовски хорошо! Но как поднятие духа крестьян поможет увеличить их земельные наделы и насытить хозяйства машинами и механизмами?

— Земли в России более чем достаточно, — отмахнулся Витте, плотность населения Уральских, Сибирских и Дальневосточных губерний — по одному человеку на версту, надо только активнее зазывать крестьян туда.

— Не получится, Сергей Юльевич, — возразил Боголепов, — крестьян крепче крепостного ярма держит и не пускает община, и пока она не будет разрушена, ничего не выйдет. Не поедут!

— Да-с, господа, — согласно кивнул Дурново, — главный тормоз и основная причина экономического ржавения крестьянства — средневековая община, не допускающая совершенствования. Именно она воспитывает хищнические приемы обработки земли и, кроме того, является скрытой пропагандой социалистических понятий. С другой стороны, за счёт общины живут лентяи и алкоголики, с которыми по правилам общины приходится делиться урожаем и другими продуктами труда. И пока этот зверь держит крестьянина за армяк, ничего из вашей затеи не выйдет, да-с…

— Иван Николаевич! — хитро прищурившись, съязвил Боголепов, — как же вы с вашей осторожностью, да против Победоносцева? Община — это ведь его любимый конёк, и он скачет на нём чаще, чем ходит в церковь.

Дурново в момент стал пунцовым и только мочки ушей, наоборот, побелели, сделав всё лицо неестественно контрастным.

— Помилуйте! Как можно! — заговорил он так быстро, будто боялся, что его перебьют, — я очень уважаю Константина Петровича. Я с его статьями, можно сказать, ложусь и просыпаясь — вот, например «Болезни нашего времени», как Отче наш выучил:

«Все недовольны в наше время, и от постоянного, хронического недовольства многие переходят в состояние хронического раздражения. Против чего они раздражены? — против судьбы своей, против правительства, против общественных порядков, против других людей, против всех и всего, кроме самих себя. Мы все бываем недовольны, когда обманываемся в ожиданиях: это недовольство разочарования, приносимое жизнью на поворотах, сглаживается обыкновенно на других поворотах той же жизнью. Это временная, преходящая болезнь, не то, что нынешнее недовольство — болезнь повальная, эпидемическая, которой заражено все новое поколение. Люди вырастают в чрезмерных ожиданиях, происходящих от чрезмерного самолюбия и чрезмерных, искусственно образовавшихся потребностей.»