Император Юлиан

Кстати, мне всегда хотелось узнать, неужели этот клочок пустыни и вправду назывался Фригией? Хорошо зная Максима, я подозреваю, что он наврал. Как-никак речь шла о его репутации прорицателя. Как бы то ни было, в историю уже вошел неоспоримый факт: император Юлиан погиб во Фригии, как и предсказали ему Максим и Сосипатра.

- Скоро я умру? - спросил Юлиан у хирургов.

- Не знаем, государь. У. тебя ранение печени. Может быть, несколько часов… - Каллист снова разрыдался. Невитта сжимал и разжимал свои огромные кулаки, будто желал сломать хребет самой смерти. Салютий сидел ссутулившись на табурете; от усталости он весь размяк.

- Значит, при жизни я видел солнце в последний раз, - спокойным, деловым тоном произнес Юлиан. - Мне следовало бы принести жертву Гелиосу, но зачем? На этот раз жертвой буду я сам.

- Август, - заторопился вдруг Салютий, - ты должен назначить преемника. Кто должен стать императором, когда боги заберут тебя назад к себе?

Юлиан молчал, мне даже показалось, что он не расслышал. Потом он сказал:

- Мне нужно сделать к завещанию приписку личного характера. Пошлите за Анатолием.

- Он счастлив, государь, - ответил Салютий. Это классическое выражение означает, что человек пал на поле брани. Меня эта весть очень огорчила.

- Анатолий мертв? - потрясенно спросил Юлиан. На глаза у него навернулись слезы, но он тут же рассмеялся: - Я, сам умирая, оплакиваю мертвых! Приск, эта несообразность должна быть в твоем вкусе. - И он продолжил деловым тоном: - Мое завещание хранится в Константинополе. Салютий, ты знаешь, где именно. Позаботься о том, чтобы оно было исполнено. Невитта, собери генералов, Максим - моих друзей. Я готов со всеми попрощаться. - Он улыбнулся и стал вдруг снова похож на школьника. - Знаете, большинство наших императоров так быстро покинули этот мир, что они не успели произнести прощальное слово, а те, у кого было время, воспользовались им не лучшим образом. Веспасиан неудачно пошутил: "Надо же, я, кажется, становлюсь богом". Август говорил о пустяках. Адриан беседовал об астрономии. Никто по-настоящему не воспользовался предоставленной ему возможностью. Так вот, я намерен стать исключением.

Юлиан кивнул Каллисту, и тот подал ему небольшой ларец, из которого Юлиан вынул свиток,

- Как всегда, боги оказались ко мне милостивы. Я стану единственным из императоров, которому удалось произнести - скажу без ложной скромности - прощальное слово. - Он улыбнулся мне. - Я написал его на всякий случай еще в Антиохии. Какова бы ни была моя репутация в глазах потомков, мои последние слова останутся в веках.

Он говорил о себе с такой тонкой иронией, что даже Салютий улыбнулся и сказал:

- Ты превзошел самого Марка Аврелия.

- Благодарю, - произнес Юлиан, закрыл глаза и стал ждать. Через несколько минут палатка наполнилась философами, командирами, жрецами. Будто сговорившись, генералы-азиаты встали по одну сторону кровати, а европейцы - по другую.

Когда все собрались, Юлиан знаком попросил хирурга приподнять себя, что причинило ему боль. Тяжело, с усилием дыша, он приказал Каллисту добавить светильников и, снова обращаясь ко мне, заметил:

- Под конец, Приск, можно и порасточительствовать. Я, само собой разумеется, не нашелся что ему ответить. Юлиан развернул свиток.