Император из стали

– Заходить на господ чиновников мы будем с совершенно неожиданной для них стороны, – глуховатый голос императора рокотал, как армейский барабан, отбивающий ритм идущего в атаку батальона. – В России существует не просто развитая, но изощрённая культура взяточничества, как по способам вымогательства и дачи взяток, так и по кругу решаемых за взятку дел. При этом и масштабы дел, и размеры взяток растут прямо пропорционально чину взяточника вплоть до очень высоких степеней.

Император внимательно оглядел опять затаивших дыхание офицеров и коротко добавил:

– Учтите, что в вашей работе я вас не буду ограничивать какими-либо уровнями. В качестве примера высокой культуры взяточничества приведу косвенные взятки в форме подарков, пожертвований или приобретения по явно завышенной цене имущества лиц, каким-то образом связанных с нужным чиновником. При этом возникают устойчивые связи, система посредников и гарантий выполнения обещанного. Сложились определённые традиции и даже своего рода этика отношений в данной сфере. Именно существование таких неписаных правил поведения имел в виду Салтыков-Щедрин, когда говорил, что вкладывать капитал во взятки выгоднее, чем в банк, ибо это даёт гарантии от неизбежных притеснений со стороны властей. Вот вам, господа, и придётся выявлять традиции и вскрывать эти связи. И начать надо со специальной картотеки, где на каждого чиновника будет заведён формуляр, указывающий на его легальные доходы, а с другой стороны – описывающий его имущественное состояние и текущие расходы. Разница между ними – повод для особого производства… – император остановился напротив Зубатова. – Не страшно, Сергей Васильевич? Или, может, ну его и вернётесь к легальным организациям рабочих?

Зубатов опустил голову. Было не просто страшно. Было жутко. В животе бултыхалась огромная холодная жаба, задевая своими скользкими лапками то печень, то селезёнку…

– Знаю-знаю, страшно, – коротко кивнул император, – мне тоже страшно… Но кто-то же должен заниматься очисткой этих авгиевых конюшен?.. И если мы это не сделаем, – он наклонился к Зубатову и прошептал так, что слышно было всем присутствующим, – то всё остальное зря, и лучше сразу начинать осваивать новую профессию… что-то вроде управляющего совковой лопатой или смотрителя за карасями в пруду… Но если вы не передумали, – император вернулся к нормальной речи, – тогда Сергея Васильевича Зубатова я попрошу составить план оперативных мероприятий для установления полного, тотального контроля над неспокойным чиновничьим племенем, а вас, генерал, – император кивнул на Трепова, – попрошу подумать над необходимым для такой работы штатом и бюджетом…

В тот же день,

Русское императорское техническое общество

– Мы отстали от других европейских держав и Североамериканских Соединённых Штатов как минимум на сто лет, – попыхивая трубкой, неторопливо произнёс император, глядя на инженеров-энергетиков, увлечённо разглядывающих карту с размашистой надписью «ГОЭЛРО». – Мы должны пробежать это расстояние за пять, максимум – за десять лет, иначе нас сомнут.

Классон с Красиным оторвались от магических цифр киловатт-часов, километров линии электропередачи, тонн стройматериалов и посмотрели на императора с каким-то смешанным чувством восхищения и сожаления.

– Да вы знаете, с какими чудовищными трудностями мы сталкиваемся при строительстве совсем крошечной, по меркам этого плана, электростанции в Биби-Эйбате?! – с болью и отчаянием в голосе вскричал Классон, прижав карту всей пятернёй, будто желая взять и спрятать в карман рубиновую россыпь электростанций, условные обозначения которых были щедро разбросаны по губерниям. – А вы предлагаете строить станцию на 360 мегаватт? – с этими словами палец Классона упёрся в то место, где красовалась надпись «Рыбинская ГЭС». – Мы не смогли найти пятнадцать чертёжников! А вы собираетесь за десять лет построить тридцать электростанций и среди них – пять! – это сложнейшие гидротехнические сооружения. Чем строить? Кому? Как?

– Да, ваше величество! – согласно вздохнул Красин, не отрывая глаз от множества красных точек на карте. – Маниловщиной попахивает или, точнее, кампанелловщиной. Честно говоря, я пока не вижу, каким образом можно реализовать столь смелый план…

– Кампанелла, – усмехнулся император, прохаживаясь вдоль стола, – считал абсолютно необходимым условием существования своей утопии отмену частной собственности. Вы с этим не согласны, Леонид Борисович?

Красин прикусил губу. Он мог поклясться, что этот насмешливый взгляд и этот голос он уже где-то видел и слышал, однако развёрзшиеся перед ним грандиозные перспективы электрификации России сбивали с привычного холодно-расчётливого течения мыслей, которые путались, наслаивались и поглощали без остатка весь аналитический ресурс, не давая сосредоточиться.