Император (ЛП)

           Нерешительность между ее материнским инстинктом в отношении ребенка и инстинктом защиты в отношении других детей боролась внутри нее. Амара уткнулась носом в пистолет, вдыхая и выдыхая, пытаясь сдержать гнев, вызванный его словами.

           Этот человек заставил страдать так много людей, и она не могла заставить его заплатить, потому что у него имелась сила остановить других от страданий.

           Выиграть. Данте всегда говорил, имея дело с отцом, —  проиграй битву, но выиграй войну. Ей нужно было избавиться от этого.

           Амара выпрямила руку, ее глаза мельком посмотрели на Данте один раз, чтобы увидеть, как он наблюдает за ней, и она зарядила пистолет, как учил ее Вин, и направила его на ухмыляющегося ей человека, ее руки слегка дрожали. Близость к нему позволила ей лучше прицелиться, и она нажала на курок над его коленной чашечкой.

           Громкий выстрел и отдача сильно ударили по ней, отбросив назад стул, когда Ксавьер закричал от боли, схватившись за колено.

           — Это за пятнадцатилетнюю меня, ублюдок, — прохрипела она, испытывая удовлетворение от того, что кровь остро покидает его в ней.

           Данте не сказал ни слова, просто смотрел на нее, как ястреб, а она смотрела на своего отца, ее грудь вздымалась.

           Нацеливаясь на другое колено, она выстрелила туда.

           — И это за мать Данте и бесчисленное множество других невинных людей, которых ты уничтожил.

           Она встала, подошла к стулу, на котором он выл, и приставила пистолет к его голове.

           — Слушай меня и слушай внимательно, Ксавьер, — твердым голосом сказала Амара, привлекая его внимание к себе. — У твоей организации есть здесь шпионы? Пора и нам своих внедрить. Ты поможешь нам внедрить своего шпиона в твои ряды? Поможешь нам найти пропавших без вести детей? Дашь ответы. И будешь молчать об этом. Если в какой-то момент ты предашь нас и принесёшь опасность к моей двери, если что-то, что ты сделаешь, напрямую обрушится на мою семью, забудь кого-нибудь еще, — заявила Амара, вонзая пистолет ему в лоб, видя, как его глаза слегка расширились. — Я буду заставлять их причинять тебе боль, снова и снова, не позволю им убить тебя, пока твоя кожа не будет содрана с твоих костей. Я ясно объясняю?

           Он кивнул.

           Она повернулась к Данте.

           — Обещай мне, что если его тень когда-нибудь упадет на наших детей, ты заставишь его страдать.

           — С удовольствием, — пообещал Данте, выпустив кольцо дыма в лицо ее отца.

           Амара кивнула и вернулась к стулу.

           — Итак, кто будет нашим шпионом в Синдикате?

           — Я, — сказала Вин сбоку.

           Амара посмотрела на него, ее сердце колотилось.

           — Винни.

           Взгляд Вин обратился к ней.

           — Я не смог защитить тебя тогда, но теперь могу. Позволь мне сделать это.

           Амара пристально посмотрела на своего давнего друга, увидев мужчину, которым он вырос, и почувствовала, как ее сердце смягчилось.

           — Мы обсудим это позже в моем кабинете, — сказал ему Данте, вставая со своего места и протягивая руку Амаре. — Что касается этого ублюдка, заприте его пока здесь.

           Амара взяла его за руку и пошла прочь от места происшествия, поднимаясь по лестнице, выходя из центра.

           Данте выкурил последнюю сигарету, затянулся и молчал. Амара знала, что он злится на нее, поэтому тоже молчала. Они подошли к особняку и направились в его кабинет, он закрыл за ней дверь и прижал ее к себе, его рука держала ее челюсть, глаза горели.

           — Брось вызов мне ещё раз, когда речь заходит о твоей безопасности, и я не шучу, я запру тебя, Амара.

           Когда-то давным-давно это заявление могло бы спровоцировать ее. Теперь, зная этого человека, Амара закатила глаза.

           — Зачем мне бросать тебе вызов, если в этом не никакого смысла? Я не любительница острых ощущений. Мне нравится моя спокойная жизнь. И нравится находиться в безопасности. Но когда ты отказываешь мне в возможности покончить с этим, я беру дело в свои руки, Данте.

           — Ты его больше не увидишь. Больше не будешь иметь с ним дела. Даже не будешь думать о нем, — прорычал он в сантиметре от ее губ. — Я разберусь с ним, и позабочусь о нем, когда придет время.

           Амара погладила его грудь.

           — Хорошо.

           — Между прочим, отправить шпиона была хорошей идеей. Отлично сработано.

           Амара посмотрела на его лицо, бороду, покрывающую его челюсть, запах его одеколона и дыма в смеси, которая ей нравилась.

           — Что, если он прав, Данте? Как нам предотвратить и не запятнать наших детей?

           Он посмотрел на нее и обхватил ее лицо ладонью, притягивая к себе.

           — В какой-то мере он был прав, Амара. В какой-то степени мы похожи на наших родителей. Во мне так много всего от матери, и я это знаю. У тебя так много своего от твоих родителей. У наших детей тоже будут частички от нас, но мы больше, чем наши родители. Посмотри на Тристана. Посмотри на Морану. Посмотри на нас. Наши дети тоже будут больше нас. И мы будем делать это так же, как и все. Вместе, я и ты. Мы создадим королевство таким, каким пожелаем. Сегодняшний вечер стал большим шагом к этому. У нас есть ответы, и у нас есть зацепка. Мы строим новый дом на фундаменте старого и в случае необходимости покрасим его кровью.

           — Так что, мы играем в них, мой король?

           Он усмехнулся, его пальцы сжались на ее лице.

           — Мы играем в них, моя королева.

Глава 24