Император Николай II и евреи

Цитируя «Протоколы» в одном из последующих изданий своей книги, г. С. Нилус писал: «Возможно, меня могут обвинить, это правда, в том, что я опубликовал недостоверные документы. Но если бы было возможно доказать их достоверность, раскрыть лица тех, кто находится во главе этого всемирного заговора и держит в своих руках его обагренные кровью нити, “тайна беззакония” была бы нарушена, однако она не может быть нарушена до своего воплощения в “сыне погибели”. Для любого думающего наблюдающего христианина неужели недостаточно доказательств достоверности “Протоколов Сиона” в окружающем мире и событиях, для которых его родина и мир становятся сценой, которые проносятся перед его глазами вихрем беззаконий, подобным бесконечной буре..?».

Г-н С. Нилус указывает, что рукопись «Протоколов», написанная на французском языке, была выкрадена из тайного хранилища во Франции и передана ему покойным чернским уездным предводителем дворянства Алексеем Николаевичем Сухотиным.

Помимо второго издания в 1905 г. указанной выше книги г. Нилуса с приложенными «Протоколами», к тому же времени относится появление в русских книжных магазинах других изданий с «Протоколами»: «Корень наших несчастий» неизвестного автора, «Обличительные речи. Враги рода человеческого» г. Бутми.

Хотя в эту эпоху в России бушевала революция 1905 года, в которой отчетливо ощущалась еврейская рука, эти «Протоколы» не произвели особого впечатления на широкую публику: в еврейских ежедневных газетах, издававшихся на русском языке, появилось несколько отчетов об этих «абсурдных вымыслах нескольких жалких черносотенцев», направленных против еврейского народа, и даже «Новое время» в начале 1906 г. поместила заметку А. А. Столыпина, которого невозможно заподозрить в особой благожелательности к еврейскому вопросу. В этой заметке он говорил, что «Протоколы», очевидно, представляли собой выдумку неразумных людей: «Можно не любить евреев, — писал А. А. Столыпин в своей заметке, — но это не основание быть дураком!».

Напротив, после революции 1917 года на «Протоколы» стали смотреть другими глазами. То, что вызывало презрительную усмешку как «абсурдная выдумка нескольких жалких черносотенцев», на глазах у всех осуществилось на практике с ошеломляющей точностью свершившегося пророческого предсказания. Эту точку зрения русских, знакомых с «Протоколами», полностью разделяло и русское Временное правительство, и его глава князь Львов. В январе 1917 г., т. е. за месяц до революции, г. Нилус отпечатал в типографии Троице-Сергиевой лавры новое четвертое издание своей книги под названием «Близ есть, при дверех. О том, чему не желают верить и что так близко!».

Через короткое время после революции группа мужчин подошла к товарному вагону, в который был погружен тираж, изъяла оттуда книги, сожгла их на платформе вокзала, а затем исчезла...[222] «Придя к власти, Керенский потребовал найти все экземпляры “Протоколов” в Петрограде и Москве», — читаем в сочинении монсеньора Жуена под названием «Жидомасонская угроза»[223].

Той же точки зрения на «Протоколы», что и Временное правительство, придерживались пришедшие ему на смену большевики. Весной 1919 г. автор настоящего сочинения видел в Екатеринодаре трех русских крестьян, которые прибыли из Киева, занятого в то время большевиками, перейдя линию фронта красных и добровольцев. Они принесли с собой разделенный на три части и спрятанный под одеждами экземпляр книги Нилуса издания 1917 г. и говорили, что, если бы большевики узнали об этом, их бы немедленно расстреляли.

Но, несмотря на чинимые препятствия как со стороны Временного правительства – князя Львова и Керенского, так и большевиков, книга Нилуса и «Протоколы» проникли после революции 1917 года в Западную Европу и Америку. Удивительное сходство событий, развернувшихся как в России, так и в других странах, с предсказаниями «Протоколов» не могло не привлечь внимания. Переводы их появились в Польше, Германии, Англии, Франции и Америке, и по мере их появления евреи старались изымать их из обращения, замалчивать и искажать. Затем в еврейской прессе начали появляться страстные опровержения, и, наконец, целый ряд открытий истинных авторов, которыми оказывались озлобленные антисемиты.

Монсеньор Жуен в сочинении «Жидомасонская угроза» писал: «Способы, которые используют евреи для борьбы с “Протоколами”, – сначала их уничтожение, а затем отрицание. Такая двойная тактика дает нам если не весомые доказательства подлинности этого знаменитого документа, то, во всяком случае, глубокую убежденность в его достоверности. Израиль запутался в собственных сетях... В Польше была опробована та же схема (что и в России), и переводчику пришлось скрывать свое имя, чтобы спасти жизнь. Схожие покушения имели место в Германии и Англии. Наконец, следующая статья нашего нью-йоркского корреспондента является неопровержимым доказательством первого способа еврейской тактики, применяемой к “Протоколам”»[224].