Император-отрок: Историческая дилогия

– Но за что же отец не любит меня? Что я сделала ему? Ведь он меня не знает, как и я его.

Крупные слезы блеснули на красивых глазах Маруси.

– Придет время, все, все узнаешь.

– Бабушка, теперь мне и горько и больно ждать!.. Лучше бы ты мне ничего не говорила.

– И не сказала бы, если бы ты с вопросами не пристала. Ну да полно говорить об этом!.. Лучше скажи мне про офицера, который так часто повадился к нам ходить.

– Что же про него мне говорить? – вся вспыхнув, ответила Маруся.

– Зачем он повадился ходить? Уж, конечно, не ради меня ходит он к нам, а ты пришлась ему по нраву. Влюбился он в тебя.

– Что же… пусть его.

– Сдается мне, внучка милая, что и ты его полюбила? – с улыбкой промолвила старая Марина.

– Не скажу, бабушка, что я Леонтия крепко полюбила, но все-таки он нравится мне, – откровенно призналась Маруся. – Он такой добрый, ласковый и собой пригожий. Нетрудно и полюбить такого молодца.

– Смотри, Маруся, берегись! Если офицер станет говорить, что любит тебя, – не верь его ласковым словам, не поддавайся. Лживы все молодцы – только и норовят, как бы честь девичью сгубить. А с этим Леонтием и еще осторожнее быть надо: недаром он с Долгоруковым Иваном дружит.

– Так что же?

– А то, что Долгоруковых как огня тебе бояться надо, они – наши злодеи. И твой Леонтий с ними заодно, их единомышленник. Не любить тебе бы его надо, а бояться. А если до любви у вас дошло, пусть Леонтий женится на тебе.

– Пара ли я ему, бабушка? Он – офицер, дворянин, а я – сиротинка безродная, – с глубоким вздохом промолвила красавица Маруся.

– Ты по своему роду, может, много выше его. Ну так вот помни мой сказ! Пойду я теперь, а ты, Маруся, смотри: придет твой офицер, подальше от него держись, много ему не доверяй.

– Эх, бабушка, плохо же ты меня знаешь! Себя я помню и честь свою я берегу.

Марина вышла из своей хибарки, Маруся проводила ее, а затем, заперев ворота, вернулась в горницу.

Начинало темнеть. Девушка зажгла ночник и села, пригорюнившись, к столу.

Невеселые, нерадостные мысли бродили у нее в голове. Слова «твой отец и знатный и богатый» запечатлелись у нее на сердце.

«Отец знатный, богатый… А кто же моя мать? Бабушка про то ничего не говорит. Только и сказала, что моя мать умерла и что звать ее Марьей. А кто была она – я не знаю… Надо непременно поразведать, поразузнать. Правда, бабушка обещала сказать, но когда скажет? Легко ли ждать? За отца мне молиться не велела. «Он, – говорит, – злой и немало тебе наделал зла». Какой же отец учинит зло родной дочери? Нет, думается мне, что все мои наряды идут от отца, да и едим и пьем мы сладко – тоже на отцовы деньги. Ведь бабушке взять негде; наверное, отец нам помогает».

Тут размышления девушки были прерваны тихим стуком в ворота.

Маруся вздрогнула, но все же решила подойти к воротам и спросила:

– Кто стучит?

– Это я… я, Маруся…

Девушка узнала знакомый голос и отперла ворота.

– Здравствуй, моя голубка! – весело произнес Храпунов, входя в сопровождении Маруси в горницу.

– Здравствуй, господин!

– Что это значит, Маруся? Ты называешь меня «господином»?

– А как же мне звать тебя?

– Зови просто Левой, Леонтием.

– Не подобает мне так звать тебя. Ведь ты мне не брат, не родич.

– Я – преданный тебе друг… даже больше: я – твой жених. Хоть и не говорил я еще с тобой об этом, но уже давно порешил в душе стать твоим женихом!

– Жених? Ты – мой жених? – притворно удивляясь, воскликнула девушка. – Смеешься ты надо мною, смеешься! – укоризненно добавила она, а сама чуть не задохнулась от радости при неожиданном предложении Левушки.

Она чувствовала, что ее сердце готово было выпрыгнуть из груди; вся она всеми помыслами тянулась к Левушке, так как искренне полюбила его, но в этот момент на нее все же оказывали влияние предостерегающие слова бабушки Марины, и она решила проверить искренность любви к ней Храпунова.

Между тем он, услышав ее замечание, с недоумением, в котором слышалась и укоризна, воскликнул:

– Я?.. я смеюсь? Да что ты, Маруся?

– Разумеется, смеешься. Да разве женишься ты на убогой сиротинке?

– А ты одно скажи, Маруся: хочешь быть моей женою? По нраву ли тебе я? – И Храпунов страстно взглянул на девушку.

Этот взгляд яснее слов сказал Марусе, что ее милый действительно искренне любит ее. Ее глаза вспыхнули, лицо зарделось нежным румянцем, и она, потупившись, смущенно произнесла:

– Что спрашиваешь…

– Ты меня любишь, любишь, Маруся? Ведь так? – весь горя страстью, спросил Левушка.

– Люблю… Разве можно не полюбить тебя?

– А если так, то пусть перед Богом и перед людьми ты будешь моей невестой. Где твоя бабушка? Я и ей сейчас скажу об этом!..

– Она скоро придет… Милый, милый, вижу, любишь ты меня честною любовью. А все же скажу, Левушка: не спеши на мне жениться. Обдумай, пара ли я тебе. Ведь ты меня совершенно не знаешь… Кто я? Чья дочь?