Император Вечерних Звёзд

— Юриелл Д’Астерия, — говорит он, — моя падшая звезда. — От этих слов — или от его голоса — у меня холодеет кровь. — Шестнадцать лет ты ускользала от меня, — его глаза впились в мою мать. Защитный инстинкт пробуждается с силой, неведомой прежде, когда я вижу, как он смотрит на нее. Будто хочет овладеть ею. — Я искал везде. Допрашивал каждого. Шел по каждой зацепке. Но все вели в тупик, — он начинает двигаться, не открывая глаз от моей матери. — Моя любимая жена исчезла из моего дворца, через несколько часов после того, как я посетил ее, и все выглядело так, будто ее никогда и не существовало, — он щелкает пальцами и открывает ладони, как бы демонстрируя исчезновение. Моя мать ничего не отвечает, наблюдая за королем. — На самом деле, когда я пытался выследить твою семью, твоих друзей… любого, кто был до меня, — я обнаружил, что они все вообще никогда не существовали. Фальшивые имена, фальшивые люди. Представь мое удивление, когда я обнаружил, что у шпиона, работающего в королевском дворце, резюме, выстроенное на лжи. У шпиона, который стал моей женой.

— Ты выбрал меня, Галлеагар, — тихо говорит она, наконец, нарушая тишину.

Он смеется, и от смеха его слова дрожат:　

— Да? — И тут же перестает улыбаться. — Мне нравятся умные существа… а насколько умна ты. Тебе понадобилась одна ночь, чтобы обмануть меня, — он поднимает указательный палец вверх, — всего одна. — Он приближается к ней, и звук его шагов эхом разносится по пещере. Я могу сказать по тому, как темнеет воздух у него за спиной, прямо там, где должны быть его крылья, что он злится и взволнован одновременно. — Стоило догадаться, — продолжает он. — Ты предупреждала, как сильно любишь хранить секреты, — он прищуривается. — Есть один секрет, который мне особенно интересен. Видите ли, когда несколько дней назад мне передали сообщение о твоем местонахождении, — он встает к ней вплотную и понижает голос до угрожающего тона, — в нем так же говорилось, что у меня есть сын.

Я не шевелюсь, страх течет по венам, пока магия пульсирует прямо под кожей, требуя выхода. Мне нужно действовать, нужно спасти маму, но Король Ночи, по слухам, один из самых могущественных фейри в мире. Я никак не могу подчинить его. Но каждый момент сомнения — прожитый впустую момент. Как я могу вытащить нас с мамой отсюда?

— Итак, — подталкивает он, — это правда?

Даже из того немногого, что я вижу от своей матери, могу с уверенностью сказать, что она вздернула подбородок.　

— Какой прок от моих слов, Галлеагар? Ведь я лгунья.

Король Ночи бегло осматривает ее и собирается что-то сделать, я чувствую это. В его глазах столько сдерживаемой агрессии, он хочет выпустить ее. Нужно развязать ему руки. Я только собираюсь раскрыть себя, как он перемещает взгляд от моей матери и смотрит на пещеры, которые нас окружают. Я прячусь за колонной как раз перед тем, как его взгляд падает на ту часть пещеры, в которой нахожусь я. Насколько бы сильны не были его злые намерения, у него получается их обуздать.

— Значит, все это время ты жила здесь? В пещерах Арестиса? Неудивительно, что я так и не нашел тебя. Даже самый жалкий раб не стал бы добровольно оставаться в этой дыре.

— Как, должно быть, ранит тебя, — живо говорит моя мать, — знать, что я выбрала все это вместо тебя.

Он вновь смотрит на нее… и через мгновение щелкает пальцами. В маму врезается поток магии, жестко опрокидывая на пол пещеры. Я клянусь, мое сердце остановилось на мгновение, и вместе с этим, утопив страх, поднялась ярость. Она течет по венам, сгущает кровь. Никто не смеет поднимать руку на мою мать. Я выхожу из-за колонны, моя магия заставляет тени собраться вокруг.

— Я пришел с планом убить тебя, — продолжает король. Все его внимание настолько приковано к моей матери, что он не замечает меня. Он смотрит только на нее. Король хватает маму за волосы и задирает ее голову. — Но, возможно, оставлю тебя в живых. А еще, возможно, ты сама будешь каждую ночь выбирать того, кто будет насиловать тебя.

Сила, подпитываемая гневом, нарастает. Я делаю шаг вперед, а затем еще один, но родители меня не замечают. Они смотрят только друг на друга. Моя мать смеется королю в лицо, высмеивая его угрозу.　

— До тех пор, пока ты не придешь ко мне, я буду наслаждаться наказанием.

У меня на руках волосы встают дыбом. Мама говорит совсем не привычным тоном. Я всегда думал, что она нежная, но это не так. Боги, теперь мне как никогда ясно, что это не так. Она может быть, кем захочет: любящей матерью, королевским шпионом, наложницей поневоле, неуклюжим писцом. И под всеми этими ее масками таится женщина, которая может заставить мужчин дрожать.

Король пятится, так же, как и я, потрясенный ее словами.